Никто не спасет ее. Что если Дагмар так и не справился с призраком? Да и откуда он знает, где ее искать? Туман, нужен Туман…

— Это должна быть ведьма!

— Не обязательно. Марина — Призывающая Туман. Это она изуродовала Клавдию. И она очень сильна. Вы же видели, что она сделала с одной из могущественнейших ведьм одним только туманом! Она обладает силой. Этого достаточно для ритуала.

— Если не получится и в этот раз, я не знаю, что с тобой сделаю…

Марина рассмеялась, с трудом шевеля губами:

— Не получится… Ничего не получится…

Ей отвесили пощечину, от которой стукнули зубы. Она прикусила язык, и рот тут же наполнился кровью.

— Думает, что от нее что-то зависит. — Лена совершенно четко возникла перед глазами. — Давайте просто вольем в нее зелье.

— Быстрее! Время скоро выйдет. Подходит только эта ночь.

Марина не видела, кто ее схватил за голову. Но открыть рот точно пытался Слава. А Лена откупоривала бутылку.

— Ну вот, ты все-таки попробуешь моего вина. — Слава ухмыльнулся, растянув изуродованные губы. — Ты же знаешь, что там? — Он приблизил лицо к ее уху: — Теперь не я буду бегать за тобой, а ты за мной… поползаешь…

Марина пыталась отвернуться. Зелье причинит вред ребенку. Нельзя! Нельзя позволять им! Губ коснулась прохладная кислая жидкость. Нет!

Ее щеку погладила невесомая ладонь. А потом над ней нависла рыжеволосая ведьма. Ее прозрачные волосы упали Марине на лицо и защекотали.

— Не бойся… Ты можешь пить… Оно не имеет над тобой никакой силы…

Рядом появилась жуткая девушка, похороненная в котле.

— Твой шрам — знак помощника ведьм… Он наделил тебя редкой силой… Особенной… Потому ее и нет в книгах…

За спиной Лены появилась утопленница из озера.

— Ты можешь уничтожать проклятия… Они все бессильны перед тобой. Зелья, порчи — ничто тебя не возьмет.

Время словно остановилось, пока они говорили, и снова пошло, стоило им замолчать.

Славе удалось открыть ей рот, а Лена влила зелье. Марина знала, что это тот самый страшный приворот, от которого ее спас Дагмар. И слова ведьм, что она может это пить без вреда для себя, ни капли не успокоили. А ребенок?! От одной мысли, что в ней окажется сперма Славы хотелось умереть.