– Оставьте её! – слышится голос. – Наверное, там кто-то из близких. Вон, как убивается девка.

От меня отстают. А я рою, рою-рою-рою… Откопала какую-то трещину. Оттуда слышу детский писк. Не задумываясь лезу туда.

– Куда, ДУРА?! Рухнет всё!

Ну и пусть рухнет! Зачем мне жить? Без него. Там, двое выживших. Часть сломавшегося потолка одного из этажей, не раздавила, а наоборот, облокотившись о стену, прикрыла их, как щитом. Полугодовалая малышка-грудничок и мама. Мама сильно пострадала, а вот на ребёнке ни царапины.

– Спаси! Спаси! Дочку спаси! – Из последних сил протягивает мне ребёнка окровавленными руками. Беру ребёнка и ползу обратно. У дыры меня подхватывают:

– Сдурела, баба? – но тут же затыкаются, увидев ребёнка на руках.

– Там ещё мама её… – сообщаю спасателям.

Они тут же теряют ко мне интерес. А я, словно заранее знаю, в каком месте надо ещё копать, иду в другой угол. После четвёртого выжившего, которого я обнаружила лично, спецы меня перестали дёргать. Они теперь уже, наоборот, внимательно следили, где я рыть начинаю и тут же кидались гуртом помогать. Потом мне понадобилась помощь тяжёлой техники и мне её беспрекословно предоставили. Просто, под плитой, которую мне сдвинуть не под силу, кто-то был и я это точно знала. Ближе к утру, привезли собак. С ними стало легче. И тем не менее, по количеству обнаруженных живых, я их опережала. Потому что, собаки искали любых людей, а я знала, где именно живые. В голове ни единой мысли не было. Только гулко тикал метроном, отсчитывающий, как в прорву, утекающее время. Посторонних в районе спасательных работ никого не осталось. И только меня не трогали. Правда, какой-то большой начальник с серьёзными такими «эполетами» на плечах попытался было вякнуть что-то. Видимо, вместе с телевиденьем приехал, дабы мелькнуть на экране. Но был грубо послан в дальние дали всеми разом и по отдельности каждым участником спасательных работ. Удивительно, но важный чин заткнулся. Видимо-таки, отправился узнавать дорогу в те самые края, куда был направлен большинством голосов.

Плохо помню, что происходило вокруг. Только «ТИК-ТАК!» в голове. «ТИК-ТАК, ТИК-ТАК, ТИК-ТАК!». Вроде бы, что-то ела, когда сил почти не оставалось, пила. Но в основном, копала и копала. На второй день, ближе к вечеру, работы начали сворачивать. Больше никто не верил, что в той куче строительного мусора, вперемешку с арматурой и осколками мебели, кото-то мог выжить. Но я продолжала рыть. Я знала, что ОН там, ему плохо и ОН умирает. Но даже собаки молчат. Снова подходят сзади.