- Черт! – зарычал я, поняв свою ошибку.
Колоть в грудь костегриба обычным мечом было ошибкой, и мало того, что я ничем ему не навредил, так еще и сам фальшион застрял между ребрами.
Скелет тут же кидается, а мне приходится отпустить оружие и отскочить.
Влево! Приседаю!
Зажигаю меч и отмахиваюсь, заставляя мертвеца сделать шаг назад.
Делаю кувырок в сторону и подхватываю с земли оторванную костяную руку сжимающую топор. Кость тут же бросаю в щитовика, а затем удобнее перехватываю левой рукой топорик.
Копье едва не задевает мне спину.
Зацепляюсь топориком и как крюком отвожу оружие врага в сторону и резко сокращаю дистанцию, а после легким ударом разрубаю лысый череп скелета. Следом отпрыгиваю в сторону, уходя от толчка щитом.
Топорик цепляется за край щита, тяну оружие на себя и бью в открывшуюся щель другой рукой.
Импульсный удар!
Импульсный удар!Пылающее лезвие пробивает голову мертвяку, сжигая его череп изнутри.
Третий враг тут же кидается на меня со щитом!
Резко приседаю, подцепляю ногу топориком и опрокидываю противника, а затем добиваю.
Быстро ищу следующего врага, но это уже не пригодилось.
Барти и Крес добили оставшихся костегрибов.
Я же несколько секунд осматривался на предмет возможных угроз, но их не обнаружилось.
- Справились, - выдохнул я.
Это было гораздо сложнее, чем я думал. Сражаться с животным и сражаться с кем-то таким же как я – это две разные вещи. Я и так понимал это, но пока еще не испытывал ничего подобного. Да, я сражался с хобгоблином, но тот мной воспринимался больше как зверь и действовал он также. Костегрибы же активно использовали оружие, умели как-то взаимодействовать и работать командой. Сейчас я понимаю, что действовали они весьма примитивно, но сам факт весьма напрягает.