Однако надо сказать, что и трюки, и фокусы, которые показывал скандально известный маг и его ассистентка, были из ряда вон! Прежде всего, сам Андерус не был похож ни на одного из привычных фокусников, знакомых всем, кто бывал когда-то в цирке или хотя бы смотрел представление по телевизору. Он не носил фрак и плащ-крылатку, не использовал ни цилиндра, ни чёрной трости с белым костяным набалдашником. Не пытался он также изобразить театрального «турка» в огромной чалме, необъятных шароварах, туфлях с загнутыми носами и усищами шире плеч.

Внешне гастролирующий по стране маг напоминал какого-то древнего волхва в странных ниспадающих одеждах, с длинными чуть не до земли, волосами и такой же бородой. В руках у мага, как правило, был деревянный посох, либо ничего не было, так-как посох имел свойство исчезать неведомо куда, если фокусник в нём не нуждался.

Что же касается ассистентки, то она вообще была едва одета. То, что прикрывало её бёдра и грудь, можно было назвать не одеждой и даже не бельём, а неким символом, призванным изображать одежду. Этот факт потом был предметом особых нападок на «аморальную» парочку артистов, но во время сеансов никто из зрителей не только не высказывался против наряда Миу-Миу, но наоборот, затаив дыхание, все от мала до велика, и даже, несмотря на партийную принадлежность, смотрели на очаровательную девушку, от которой не хотелось отводить глаза.

Дело в том, что эта циркачка была непостижимо, нечеловечески мила, прямо настоящая кошечка! Видимо для того, чтобы подчеркнуть свою принадлежность к кошачьему племени, ассистентка фокусника носила накладные кошачьи ушки и пушистый хвостик. И то, и другое имело свойство шевелиться, словно было живым, но это, конечно, тоже являлось фокусом.

Так вот – о самих фокусах. Их в арсенале Андеруса было великое множество, но не один не был стандартным и привычным для зрителей. Маг и волшебник никогда не доставал кролика из шляпы, которой у него просто не было. Также из-за пазухи не вылетали у него голуби, а в карманах не водились белые мыши. И посох его не превращался в платок или букет цветов. А ещё, Андерус никогда не распиливал Миу-Миу в деревянном ящике, не протыкал её шпагами без вреда для здоровья, не заставлял исчезать из рамки-кабинки, накрытой большим покрывалом. Надо ли говорить, что в их реквизите не было карт, раздвижных столов с зеркальными ножками, для изображения головы лежащей на блюде, сундуков с двойным дном и всего такого прочего.

Был у них один коронный номер, демонстрируемый почти всегда, буде выступление проходило на арене, либо на сцене, под крышей или на открытом воздухе. Выглядел он так. На обозрение публики выставлялась дверная рама с навешенной дверью. Любопытно, что ни раму, ни дверь артисты с собой не возили, а всегда раздобывали на месте. Поэтому двери в раме были разные, от шикарных, но обшарпанных, снятых со старинного господского особняка, до современных полукартонных, которые советские строители, на радость квартирным ворам, ставили в новых домах. Бывали и грубые, наспех сколоченные из подручных материалов, изготовленные перед самым представлением, но суть не в этом.