Как только я сел обратно, Вайолет ещё крепче сжала меня ногами, усиливая и без того не слабый захват.

– Ч-что ты делаешь? – этого я не ожидал, – Вайолет, что ты…

– …, – она тяжело вздохнула, – Знаешь, ты и впрямь виноват, Артур.

«Да, это естественно»

– Из-за тебя моё сердце было как те экстремальные горки с вагонеткой – то вверх, то вниз. Сначала оно колотилось от ситуации с коллекторами, – девушка говорила тихо, и очень мелодично, словно напевая мне в ухо, – Затем, когда я стояла в душе, оно успокоилось. И я уже было обрадовалась что всё устаканилось, как ты снова заставил его колотиться как сумасшедшее. Ты и впрямь в этом виноват.

«Да, я был прав – она меня боится», – хватка Евы усиливается.

– Один лишь твой вид заставил сердце биться быстрее…, – она пододвинулась поближе, – Каждое твоё слово и тон голоса, с которым ты их говорил…, – я чувствую влагу обтянутого полотенца, – Затем я вспомнила, с каким рвением ты меня спасал, и моё бедное женское сердечко забилось так же быстро, как и тогда в магазине.

Она аккуратно меня обнимает и кладёт голову на плечо, невольно прижимаясь грудью к спине.

– Также быстро, словно бы мне грозила смертельная опасность. Это нечестно, Артур, – пробубнила Фиалка, и маленькой ладошкой прикоснулась к району моего сердца, – Ты должен отплатить за слабое сердечко бедной девушки.

«Ч-что?!», – образ Евы сразу же зарябил, – «Что это… что это значит? Что она имеет в виду? Какого чёрта?!»

Я понимал – от следующего шага зависит вся моя дальнейшая жизнь: то, как я буду к себе относиться, и то, дам ли я сам себе ещё один шанс.

– Я люблю тебя, Артур. И ты полный дурак, раз хотел всё прекратить.

Образ Евы рябит в последний раз и исчезает.

С ошарашенными глазами я поворачиваюсь к лежащей на плече Вайолет.

– Мне плевать на твой ответ, – она посмотрела в глаза, – Я просто говорю о своих чувствах. Можешь не отвечать. Я просто тебя люблю. И всё.

«Твою-ж мать…», – мне хотелось смеяться.

Я дал себе секунду на размышления, и намеренно промотал в голове всё те же мысли, какими убеждал себя отказаться от чувств к людям. И знаете что?

Они казались полным бредом. В сознании что-то перемкнуло.

И теперь я точно знал, что следует сделать.

– Не отвечать? Ты же знаешь, что я никогда тебя не слушался, – я слегка разворачиваюсь, приподнимаю голову Вайолет за подбородок и вкладываю результат всех своих мыслей в один-единственный поцелуй.