Какое же счастье обрушилось на нее, когда Амия пошла на поправку. Это было чем-то невероятным и вызывало столь сильные эмоции, что Хатия снова часто плакала, только теперь от охватывающего и душащего ее счастья.

Она думала, что после этого они вернутся в семью и снова будут жить как раньше – хорошо. Да, ее муж отказался от них, но Хатия его понимала – он не мог поступить иначе. Отказа от него требовал обычай племени. Конечно, он мог поступить подобно ей и сделать не так, как принято. Но Хатия понимала, что Мого нормальный человек, не такой, как она, не странный. Ему, как и всем остальным, чужды столь сильные эмоции. И поэтому она не может винить его в том, что он поступил так, как поступил бы на его месте любой другой человек из их племени.

Амия изменилась, стала еще сильнее и умнее. Предки даровали ей силу. Хатия видела, что ее дочь теперь тоже отличается от остальных. С одной стороны, она радовалась, ведь это означало, что им не придется делать то, чего Хатии на самом деле не хотелось. С другой стороны, это слегка огорчало – другим, не таким, как все, всегда сложнее. Она знала это на собственном опыте.

После пробуждения Амии были моменты, когда Хатия сходила с ума от беспокойства. Но выдавались и благостные дни. В такие минуты она понимала, что все не зря. Но счастье не могло длиться вечно. Пришла настоящая беда, больше похожая на безумие. Привычный мир рухнул, погрузившись в хаос.

Их уносило от горы все дальше и дальше. Скорость была очень большой, и Хатия понимала, что Амия не сможет их догнать. При этих мыслях ее сердце сжималось. Что их ждет впереди? Есть ли конец у этой реки? И где он? Как далеко?

Спустя некоторое время Хатия немного привыкла к тому, что происходит. Страх тенью притаился за сердцем, но больше не дурманил разум. Она осторожно огляделась, стараясь не выпускать из рук сучок, за который держалась.

Плот был забит людьми. Они жались друг к другу, стараясь унять дрожь. Дети цеплялись за матерей, а те, в свою очередь, всеми силами пытались удержаться на плоту.

Ей повезло больше, чем многим. Плащ защищал от льющейся сверху воды. Одной рукой она прижимала к себе сверток. В нем должна была быть еда.

Ночью плыть было еще страшнее. Держась за качающийся плот, Хатия едва дышала, до боли в глазах всматриваясь в темноту. Она понимала, что не должна засыпать. Стоит ей это сделать, как ее смоет с плота.

Спустя время к неудобствам прибавился сильный голод. Есть хотелось так, что сводило судорогой живот. Хатия осторожно достала немного мяса и принялась сосать его, медленно пережевывая. Едой она поделилась. Не многие взяли с собой приготовленные наборы, но такие люди все-таки были.