– Не думаю, – принц качнул головой, решив не заострять внимание отца на семейном статусе младшего Харта. – Харты верны вам, ваше величество.

Король цепко глянул в сторону сына, а потом махнул рукой.

– Можешь идти.

Хэрольд чуть кивнул и направился к выходу, но у самой двери его остановил голос отца:

– Хэрольд, – позвал король. – Что ты тут делал?

– Охранял ваш сон, – ответил принц. Чуть улыбнувшись, он добавил: – Отец.

После этого принц вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Король же так и стоял посреди комнаты, безмерно удивленный. И он не мог понять, что именно его удивляло больше: то, что сын сидел у его постели, охраняя от недоброжелателей, которые с радостью бы воспользовались шансом, или то, что сын отбросил этикет и назвал его отцом.

Через пару минут он резко выдохнул и потер ладонями лицо. Летум сам не понял почему, но все, что произошло с ним сегодня утром, ему нравилось.

– Думаю, стоит начать обучать наследника, – прошептал он.

Конечно, монарх знал, что его сын давно уже прошел обучение, получив все базовые знания, но в этот момент он вдруг понял, что желает узнать сына немного лучше. И ненавязчивые уроки управления страной показались ему лучшим предлогом.

***

Леди Вильет была в ярости. О, нет, это слово плохо подходило для ее состояния. Она испытывала безудержный гнев, готова была разорвать любого, кто попадется ей под руку. Понимая, что благородная леди – даже если у нее есть на то причина! – не должна вести себя безобразно, пусть никто ее при этом и не видит, Вильет старательно сдерживала себя. 

В этом состоянии она находилась с того самого момента, как ее бестолковый муж с не менее бестолковым сыном вернулись в столицу. Когда леди Вильет узнала об этом, то ощутила немного противоречивые эмоции.

Она была рада. И нет, не потому, что соскучилась. В конце концов, такие эмоции свойственны лишь черни, но никак не ей – благородной, возвышенной леди. Просто ей тогда показалось, что она, наконец-то, сможет убедить Нармана, что свадьба их сына с принцессой Ферайей – великолепная идея.

Для этого случая она даже достала свой самый изысканный наряд. И как бы ей ни было стыдно – кружевное белье. Она понимала, что такого упертого мужчину можно сломить только в особый момент. И пусть ей совершенно не хотелось пачкать свой храм, но ради дела она могла и постараться. Кроме того, Нарман всегда выглядел хорошо, поэтому немного потерпеть она была в состоянии.

Уговаривать сына она даже не собиралась. Зачем? Он просто должен будет сделать то, что прикажут ему родители. Так что главное – донести верные мысли до сознания мужа. К тому же она и так слишком долго унижалась перед сыном, пытаясь убедить его поступить, как нужно ей.