Там, на востоке, хоть и не без труда, но овраг можно перейти.

Максимилиан заехал на холм и тоже огляделся, потом, наконец, спросил:

— Драться будем тут?

— Если сильно повезёт. — Ответил кавалер.

— А может повезти?

— Будем надеяться на то, что среди них не будет людей, которые тут уже были, и нам удастся их сюда завести.

После поехали дальше. И чем южнее ехали, тем спокойнее становилась местность. Кусты сменялись кое-где деревьями, поляны появлялись, овраги были не так глубоки. Здесь враг мог легко найти место для боя. Места эти были неровные, но вовсе не такие непроходимые для солдатских колонн, как те, что лежали чуть севернее. Здесь ни в коем случае нельзя было ввязываться с горцами в драку.

Ещё до полудня приехали в Рыбацкую деревню. Сержант Жанзуан вышел их встречать. Вывел свих людей для смотра. Жанзуан был отличный сержант, все его двенадцать солдат и шесть арбалетчиков выглядели хорошо, всё вокруг казалось уже не таким заброшенным, как раньше, всё казалось обжитым.

Особенно кавалера порадовала застава. Видно, что сержант не давал солдатам сидеть, сложа руки. Застава, хоть и совсем не напоминала крепкий форт, но уже было видно, что с налёта её не взять. Частокол, конечно, был дрянной, что говорить, но откуда ему взяться хорошему, если леса-то вокруг хорошего не было совсем, лепили стену из кривых жердин. Но даже они выглядели крепко. Удобные ходы на частоколе, укрытия, места для стрелков, как положено. Но главное — этот частокол был хорошо окопан. Вся застава по периметру окопана рвом в человеческий рост, рогатки повсюду. Нет, непросто будет её брать. Это надо высаживаться, искать лес для лестниц, идти на штурм, терять людей и время. Молодец сержант Жанзуан.

— Деньги с плотов собрал, есть серебришко? — Спросил кавалер у сержанта.

— Да, господин, есть, девать талеров с мелким серебром. — Сержант достал деньги, завёрнутые в тряпицу.

— О, значит, лес плывёт? — Удивился Волков.

— Плывёт, господин, почитай каждый день по плоту тут проплывает.

— А кроме леса? — Спросил Волков, проходя и разминая на ходу ногу.

— Вот! — Вдруг сказал сержант. — Тихо было, вроде, проходила баржа в день да пара лодок, может, три или четыре за день. И всё гружёные плавают туда-сюда. А тут уже третий день к ряду плывут и плывут на юг, к Мелликону. И всё пустые, пустые. И баржи, и лодки. Я бы и не задумался, да обратно-то не плывут они. Ни пустые, ни полные. Странно это.

— К Мелликону плывут пустые? — Спросил кавалер задумчиво.

— Пустые, господин, все пустые. Полную баржу завсегда видать, она в воде по самую кромку сидит. А пустая она вся на виду, вся из воды торчит. Ну, а лодку и так видно, пустая или полная.