Этот раз не исключение. Часть команды остается с фанирцами, вторая осматривает корабль на наличие запрещенного груза. Если он будет найден, а он будет! То их придется арестовать и отдать под суд. Если нет, они свободны. Но за всю мою жизнь такого не случалось.

Фанирцы трусливые и безумно жадные до легкой наживы.

Вскоре вторая команда возвращается в центр управления кораблем, и каждый из них говорит о невозможном.

— Чисто.

— Чисто.

— Чисто, — слышу со всех сторон, и разочарование от легкой победы мгновенно рассеивается. Чутье меня еще никогда не подводило, и сейчас оно просто вопит об опасности.

— Обыскать еще раз! — отдаю приказ, глядя на беззубую ухмылку фанирца.

Судя по нашивкам, это капитан корабля. А еще я принял верное решение о повторном обыске. Об этом говорит то, как резко напрягся капитан, и то, как быстро сползла с его лица ухмылка после моего приказа.

— Что вы прячете? — обращаюсь к капитану.

— На этот раз вы просчитались, — беззубо скалится мне в ответ.

От него ничего не добиться. Приходится ждать еще какое- то время. И снова все тот же ответ.

Беззубый капитан, уже не скрываясь, смеется мне в лицо, но вставать с колен не спешит. Правильно. Слишком рано.

— Глаз с него не спускать! — отдаю команду своим бойцам.

Дожидаюсь, пока двое из моего сопровождения становятся рядом с беззубым капитаном фанирского корабля, только после этого снимаю с головы защитный костюм и скалю в ответ свои внушительные клыки.

Темно-синяя кожа фанирцев мгновенно меняет цвет на бледно-голубой, а в их глазах появляется обреченность.

Обожаю свою славу беспощадного и самого жестокого короля. Особенно вот в таки моменты. Они меня узнали, а значит, больше не сомневаются в том, что я докопаюсь до правды.

— Риг, со мной, — оборачиваюсь к другу и шагаю в ближайший коридор.

— Думаешь, все на самом деле плохо?

Когда-то мы служили с ним вдвоем, и сейчас ему не надо объяснять прописные истины. Риг так же, как и я, понимает, что дело тут нечисто.

— Не-ет, — тяну в предвкушении хорошего развлечения. — На самом деле все еще хуже, и сейчас мы в этом убедимся.