Джейс перепрыгнул через колючий мусор, решительно врываясь в Тронный зал с пылающим клинком в руке. Клэри также выдернула свой меч из ножен.
Они наступали неудержимой лавиной, сформировав полукруг за спиной Джейса: Алек со вскинутым луком, чья тетива была уже натянута, Изабель с мерцающим кнутом, Клэри с обнаженным Геспером и, наконец, Саймон – без оружия, но, будучи вампиром, он в нем и не нуждался. Саймон улыбнулся Мелиорну, демонстрируя ослепительный оскал.
Зашипев, Королева поджала ноги, сворачиваясь клубком на своем ложе, будто ее разобрала стеснительность. Пожалуй, Клэри впервые увидела ее нервной, чуть ли не суетливой.
– Как вы смеете без спросу появляться у меня при дворе?! – возмущенно повысила тон предводительница фейри. – Это величайшее преступление, к тому же нарушение Соглашения…
– Нет, это как
– Королева Летнего двора выше любых обязательств, – заносчиво вскинула подбородок предводительница.
– Каждый обязан платить по счетам, – напомнил Джейс ее собственные слова и уже через миг стоял подле оттоманки, приставив острие к горлу Королевы. Она вжалась в подушки, но деваться ей было некуда: юноша навалился коленом на ее ложе, усиливая давление клинка. – Выкладывайте: как и почему. Мелиорн клялся, что вы заняли сторону нефилимов, а фейри не умеют лгать. Именно по этой причине Совет вам охотно поверил.
– Мелиорн? Он фейри лишь наполовину. Вполне способен на ложь, – усмехнулась Королева, бросая ехидный взгляд на Изабель, которая потеряла дар речи. «Да-а, – подумала Клэри, – только королева фейри может позволить себе ехидничать с ножом у горла». – Порой самое простое объяснение и является самым верным, о юный Охотник.
– Так вот почему вы так хотели видеть его в составе Совета, – понимающе кивнула Клэри, припомнив случай, когда Королева попросила ее об одной услуге. Как же давно это было… – Потому что ему соврать, все равно что воды выпить.
– Давно задуманная измена, – хрипло выдохнул Джейс. – За такие вещи надо прямо сейчас глотки резать.
– Ты не посмеешь! – заявила Королева, старательно сохраняя неподвижность. Острие меча по-прежнему упиралось ей в горло. – Если с моей головы упадет хотя бы волосок, Дивный народец ополчится против вас на веки вечные!