— Нет, — я с опаской посмотрела на баночку. Я действительно мало пользовалась косметикой, так что иные баночки и коробочки стояли у меня уже по паре-тройке лет. Иногда их содержимое выбрасывали, когда оно портилось, та же рисовая пудра, например, со временем протухала и начинала вонять. И я действительно в упор не помнила, откуда у меня взялась именно эта вещица. Может, и правда из Службы, а может и подарок, на дни рождения мне обязательно дарили какую-нибудь косметику. Теперь уже вряд ли выяснишь. Что ж, это не первый раз, когда меня пытаются изуродовать, но холодок по спине пробежал нешуточный.

— Продолжайте искать, — сказала я. — Проверьте все вещи. Вообще все.

Лекарь продолжил, и весьма добросовестно. К вечеру его улов пополнился свежим чаем, доставленным на кухню из столицы, который я, к счастью, не успела попробовать, и благовониями для курильницы. Самое обидное было то, что эти благовония мне нравились.

— Они вообще должны были препятствовать зачатию, — объяснил господин Гань. — Должно быть, вы редко их зажигали?

— Да, я не люблю сильных запахов, — согласилась я. А на корабле, который катал двор и послов по Великому каналу, и где, по моим подсчётам, и произошло зачатие, я и вовсе выставила курильницу за порог: в сравнительно небольшой каюте даже приятный запах становился чрезмерным. Да плюс диета из-за расстройства желудка, которую я к тому же не соблюла до конца. Так что если мне что и подмешивали в еду, оно не сработало.

— Везде свой нос сунул! — ворчала вечером Усин, помогая мне раздеться перед сном. — Наглец редкостный. Надел высокий убор и думает, что ему всё можно.

— Оставь, он не делает ничего, чего бы я сама не попросила.

— Не понимаю, если уж старшая сестра хочет остаться здесь, почему не привезти лекаря с собой?

— Я им не доверяю.

— Неужели старшая сестра доверяет этому проходимцу?!