Пока дожидались служанку я быстро смастерила две простенькие вилки.

- Держи!

- Зачем?

- Принесут еду, покажу. Этой штукой есть очень удобно.

- Слушай, как ты это делаешь?

- Потом расскажу, после занятий.

Расторопная девушка уставила стол тарелками. Я едва со стула не свалилась, куда столько еды? Крепко ухватив девчонку на рукав серого платья, я тихо попросила принести небольшой нож и показала какой длины.

И через пять минут сорок пар глаз следили, как я работаю приборами. Дилор насадил кусочек мяса на вилку.

- И правда, так удобнее, но непривычно, - пробурчал юнец с набитым ртом.

- С непривычки неудобно, конечно. Я тоже долго привыкала.

В старой-то жизни я была левшой, что само по себе не облегчало жизнь, всегда мышку под себя настраивать, планшет слева держать, а на него какая-нибудь зараза всегда норовила сумку поставить. Дверные ручки, рукояти окон, да мало ли что ещё! А здесь я правша, но по привычке пытаюсь взять грифель левой рукой, чертыхаюсь и перекладываю.

До конца обеда нас не тревожили ни словом, ни взглядом. Я доела десерт из неизвестных мне, но очень вкусных ягод, политых мёдом. А мой сотрапезник залпом допил какое-то синее пойло, поданное в отдельном сосуде. Его совершенно отчётливо передёрнуло, я осмотрелась, все остальные тоже исправно давились этой гадостью.

- Можно спросить? - поинтересовалась я, когда Дилор расправил сморщенную физиономию.

- Можно... - отдышался мальчишка.

- Что это вы пьёте такое противное?

- Укрепляющее зелье, такая гадость.

- Угу, а не пить нельзя.

- Нельзя... - эхом отозвался Дилор, - теперь ещё три занятия, и все свободны.

Я протянула ему запоминающий амулет.

- Показывай, пока время есть.