- Эван, тебе стоит подумать о смене линии поведения.

- Это не твое дело, – заметил я без удовольствия.

- Ошибаешься. Если ты не начнешь общаться со сверстниками, то тобой займутся всерьез.

- ...Ты про психолога? – спросил я неуверенно.

Рови кивнул:

- Я пытался помочь тебе, но результата до сих пор нет. Мне придется сообщить твоему куратору. У тебя есть последний шанс исправиться, но сделать ты это должен самостоятельно. Удачного дня, Эван.

Прислужник развернулся и покинул мой номер. Теперь все стало на свои места. Эта его назойливая дружелюбность и попытки пристроить меня в чью-то компанию. По-видимому, он докладывает обо всем тин Джине. И в классе, и в общежитии под надзором. И что теперь? Пойти к соседу и спросить, не хочет ли он стать моим другом? Бред. Я успел немного изучить своих соседей по блоку. Они были в основном грубыми и беспринципными эсперами, относящиеся к слабакам вроде меня с презрением. Ничего хорошего из общения с ними не выйдет. Все предают рано или поздно. Тот же Зигнур, строящий из себя пай-мальчика, сан-я-помогу-всем, в решающий момент ударит в спину, не моргнув и глазом. “Змеи” они такие. Чем вообще может это быть плохо? Я прекрасно обхожусь и без чьей-то поддержки. Если бы не моя больная аура, то с учебой проблем не возникло. Идиотизм. Нахрен. Не желаю прогибаться под этих долбаных психологов. Я не опасен для общества и никому не мешаю. С чего я должен вести себя иначе, подстраиваться под их дурацкие требования?

Время шло, и я решил, что пора приступать к работе. В Двиэль имелось множество добра, правда многое было помечено отличительным знаком клана Рюйго или эмблемой школы. Портьеры и гобелены, вазы и даже перила на лестнице. Их сбыт наверняка представит значительную проблему. Однако некоторые хозяйственные принадлежности вполне подходили для изъятия. Кое-какой малогабаритный спортивный и тренировочный инвентарь, свечи и подсвечники, стекло, посуда, писчие вещи. Бумажную макулатуру можно было собирать из мусора вполне на законных основаниях, хотя было непросто опередить ответственных лервов из прислуги, которые таким образом зарабатывали лишнюю денежку. Я сделал себе укромный тайник за пределами академии, куда небольшими порциями выносил и складировал награбленное. Проносить через центральный вход большое количество груза было опасно. Хоть дежурящие стражники на практике не обыскивали народ, в теории имели законное право так поступить. Школьный устав относился к воровству довольно строго, были определены внушительные денежные штрафы (для меня внушительные, для эсперов мелочь, наверное). Но то на бумаге. Эсперам позволялось свободно выносить многие вещи. Чем я охотно пользовался. Рови дозволялось выдавать определенное количество вещей и одежды из хранилищ общежития. Больше, чем мне требовалось в повседневной жизни. Излишек я также сносил в тайник.