— Я не могу вам этого обещать, лер Ли. Посмотрим.
Ведьма грустно вздохнула. И тут же резко схватила меня за одежду и запрыгнула сверху.
— Слышь, ты, падаль! Только попробуй обидеть Ли. Я тебя на ленточки порежу. Сошью из них платье. И приеду в нем к твоей мамаше в твой Задрищенскфель. Усек?
— Ага. Типа того. Надеюсь, из меня выйдет красивое платье.
— Пытаешь вывести меня из себя? Да тебе еще тыщу лет расти, долбаный актеришка.
— Эва, давай слезай с меня. Ехать пора. Скоро уж темнеть начнет.
От ведьмы послышалось какое-то невнятное рычание, однако она все же сползла с моей тушки.
На шестой день нас обнаружили поисковой Синко. Я быстро активировал форму из посоха и посчитал ауры. На нас вышел небольшой отряд из трех Колдующих и трех неодаренных.
— Эва?
— Если верить местным, здесь все должно контролироваться Тазамом. Едем навстречу. Но будь наготове. Бей на поражение, если это не тазамцы. Ты помнишь наш уговор?
— Помню. Не говорить, что ведьма мертва. Подтвердить любые твои слова. Не нравится мне врать.
— Ты можешь все рассказать, — любезно улыбнулась ведьма. — Это будут последние слова в твоей жизни. Уж я дотянусь до тебя, грязный плебей.
Неизвестные расположились грамотно — спереди трое неодаренных, сзади — колдуны. Вскоре мы встретили отряд на дороге.
— Едрить тебя за ногу! Селин, ты, что ль?! — удивленно спросил Гнэш Трущицки. Рядом с ним по бокам неспешно ехало два новобранца из взвода Низога: Доменик и Исмон. Оба предусмотрительно окутались щитами. Позади скакали М'разведывающие: Тари, Шелла и Гел, тоже новенький.
— Шел, это точно Селин? Может мертвяк?
— Я не мертвяк, — подал я голос.
Сослуживцы подъехали ближе и взяли нас в полукольцо. Доменик с Исмоном разочарованно выключили защитные магические руны.
— Как ты выбрался из долины?
— Мы убежали из замка. Вместе с Эвой Невенхнауэр, — я указал на девушку. — Она весь план придумала. Без нее я бы не смог сбежать.
— Хех. Я был уверен, что этот жук сможет выкрутиться, — ухмыльнулся Младший Командующий Трущицки. Я заметил краем глаза, как Эва бросила взгляд в мою сторону. — Рановато, девочки, вы начали его оплакивать.