– Не хочу вас обидеть, лер Селин… – начала Лиаконте.

– Просто Селин.

– Не хочу тебя обидеть, Селин, но годичных курсов Геленквейла может быть недостаточно. В Мостфеле собраны лучшие Колдующие империи. Одного желания мало, чтобы стать Конструирующим.

– В чем-то это верно. Я попытался сдать экзамен на следующую ступень, но провалил теорию. Надо бы подучиться немного.

Лиаконте отложила столовые приборы в сторону. Выглядела девушка недовольно.

– Такое отношение оскорбительно. Люди десятки лет готовятся, учатся, тренируются, чтобы стать мастерами в своем деле. А тут «надо бы подучиться».

Я пожал плечами:

– Каждый идет к цели своей дорогой.

Беседа плавно перетекла на мою службу, награды, ранения и прочее. Беринна нахваливала меня и выставляла в таком свете, что я чуть ли не бежал в первых рядах на неприятеля с гербом Тазама в зубах. Лим ела молча. Хоть я и представил девушку, никто с ней не заговаривал, и сама ведьма не горела желанием поддерживать разговор. Самека поведала о своих успехах в изучении тазамского этикета, рассказала, что с ней стал иногда заниматься Обучающий Винстром. Говорила девочка почти нормально, лишь изредка делая непонятные паузы. Уж не знаю, как мама смогла ее усмирить.

Разговор вился вокруг моей персоны, что слегка раздражало. Закономерно беседа свернула к личной жизни и дальнейшим планам. Беринна заметила:

– Кстати, ты говорил, что есть способ проверить, о чем думает твоя спутница. Вы провели много времени в Мостфеле. Я ни на что не намекаю, но всякое могло случиться. Дворцовые приемы, Колдующие. Столица полна соблазнов, а вы еще так молоды.

– Да, есть способ, – резко сказал я. Мне захотелось доказать маме, что ее подозрения беспочвенны. – «Желтая, окажи услугу?»

«Согласие!»

«Скажи, о чем думает Лим?»

Ведьма отставила тарелку в сторону. Девушка еле заметно покраснела и занервничала. Скорее всего, догадалась о подслушивании.

От басха прилетел красочный образ хорошо знакомого мне высокого черноволосого мужчины в голубом наряде. Дополнением пришли мысли ведьмы: «Обида. Я так старалась. Селин гад, удавлю. Сучки крашеные, поотрывать бы им волосы. Строгая, не нравится. Не хочу. Уйти. Скорее».

– А-а-а, – я открыл рот от удивления.

– Прошу прощения, я нехорошо себя чувствую.

Лим резко встала из-за стола и покинула обеденный зал. Мама сделала обеспокоенное выражение лица и выразила надежду, что с гостьей все будет в порядке. В голове все перепуталось. Я остался за столом, вяло ковыряясь в тарелке и отвечая на вопросы сестер Виннерсот.

– Селин, покажешь девушкам окрестности? – вывел меня из задумчивого созерцания голос матушки.