— Знаешь, за столько веков единственное чему можно научится по-настоящему, это терпение. Ожидание. Ты напряжен и все ждешь, где же начало. Когда начнется бой с древним монстром, — губы её скривились. — Легендарное сражение. Подвиг.

Кончик меча в моей руке осторожно касается медвежьей шкуры.

— Ты так сильно хочешь вот это? Могущество? — она вытянула вперед кулак и перстень на её руке исторг зеленые петли, протянувшиеся по стенам, сводам, полу, будто заключая нас в магическую клетку. Я и моргнуть не успел. — Ну, так забирай.

Сняв перстень с пальца, она бросила его мне. А я так растерялся, что даже не словил и бесценный артефакт заключающий в себе власть над магией мира, зазвенев, поскакал в угол. Зеленое мерцание в комнате угасло так же быстро как появилось.

— Что это? — недоумевая, спросил я.

— Твое кольцо. Ты же так его хотел. Забирай, оно мне больше не нужно. Бери-бери, — она несколько демонстративно скрестила руки на груди.

«Ловушка?!» — мелькнуло в мыслях, когда я, не спуская с неё глаз, отошел в угол и присев на корточки взял искрящий зеленым огнем перстень. Крепко сжал его в кулаке и почувствовал теплое живое покалывание.

— В чем дело? Почему ты вот так легко отдаешь его? — сказать честно, я даже и не знал, что спросить. В голове не укладывался этот странный поступок, наверняка содержащий в себе незаметный подвох. Но какой?

— Потому что оно мне больше не надо. Все что нужно уже свершилось, — она значительно закатила глаза. — Сверх этого не нужно ничего. Ни мне от мира, ни миру от меня.

— О чем это ты? — я вспомнил зеленое пламя. — Что ты сделала?

— Отомстила, малыш, — пояснила она. — Всего лишь отомстила.

Что-то страшное послышалось мне в этих простых речах. Месть богини свершилась. Я не знал, как выглядит эта месть, но сердце мое замерло. Что могла за сотни лет измыслить обиженная и оскорбленная богиня. Хитроумная женщина.

— Меня зовут Грай! И не смей называть меня иначе!

— А ведь имею право, — усмехнулась женщина. — Разве не имеет права творец считать своим сотворенное им детище? Ну, хоть самую чуточку?

Видя в моих глазах непонимание, она улыбнулась еще шире:

— Ты мое детище Грай. Точнее Темный Властелин, которым ты был. Сколько в тебе самом было взлелеяно мною? Сквозь болезненную гордыню, сквозь упрямство, сквозь твою злость. Ты как дерево был выращен мною, ради одного-единственного плода. Отданного мне в срок.

— Болтаешь? Ну болтай-болтай! Все это я уже слышал от молодящегося старичка Каллиграфа.

— Нет, малыш. Великий Дракон Триградья появился благодаря моей помощи. Все время пока ты создавал Цитадель и ковал мечи для своей армии я опекала тебя. Я всегда была ближе, чем ты думаешь. Я помогала тебе. Ты талантлив, малыш и многого достиг сам, но везде где ты видел счастливые случайности, на самом деле была моя тебе помощь. Ты не знаешь о десятках покушений на тебя. Ты не знаешь о сотнях предательств.