Сначала он хотел просто напросто взять одного из привязанных в конюшне скакунов и спокойно удалиться разбираясь с возможными проблемами по мере поступления. Но его привлекло кое-что. А именно зеркальные глаза предводителя воинов. И клейма на рукоятях мечей. Дерево зла. Эти люди были не простыми наемниками. Они служили кому-то. Кому-то похожему на Дракона Триградья. Возможно его врагу. И тогда Альбиард вдруг решился.

Подошел к гогочущей компании и просто спросил:

— Кто ваш хозяин?

Они даже не сразу поняли, о чем он, настолько удивились.

— Пошел отсюда, доходяга! — кинул в него костью один, весь в оспинах после тяжелой болезни. Но Альбиард легко уклонился и снизошел до повторения вопроса, попутно отмечая, что даже до этих бесчувственных, огрубелых рубак докатывает, слабое пока беспокойство.

Сфальшивили струны лютни на дрогнувшей тонкой руке. Затрясся кабатчик. Пиво из чьей-то кружки пролилось на кожаные штаны.

— Как имя вашего властелина. И кто, в конце концов, здесь главный? — требовательно спросил Альбиард. Глаза нескольких мужчин обратились в сторону домотканого ковра, закрывающего коридор, ведущий на другую половину дома. Там должно быть было подобие сдаваемых в постой комнат.

— Мужики, вышвырните эту шавку, и надавайте ей чтоб впредь знала к кому подходить, — распорядился зеркальноглазый, толкая в плечи сидящих рядом весьма откормленных похожих как братья молодцев.

Альбиард подался назад, глядя как те, перешучиваясь, выбираются из-за стола. Он двигался очень осторожно, чтобы не спровоцировать остальных раньше времени. Нет, они слишком тупые, чтобы ощутить, исходящий от него дух Смерти. Бывший узник Дасунь-крепости оглянулся на сидящую, поджав ноги девушку-певунью. Она уже не играла, прижав лютню к груди, и тревожно следила за разворачивающимися событиями. Показал пальцами на глаза и демонстративно зажмурился, потом поглядел на девушку — поняла ли — и ткнул на неё.

— Закрой глаза, — шевельнулись губы обманувшего Смерть, прежде чем растянуться, обнажая острые зубы. Лиловое сияние отразилось от стен и поверхностей не слишком чистых столов. И тени задрожали от подступившего к ним безумия.

— Что это такое? — удивился зеркальноглазый. — Ты что ли маг?

… Когда одетый в черный одежды худой остриженный алхимик выглянул на подозрительный шум в общий зал, его ждало настоящее откровение. Так не удивлялся он даже когда неудачно прошедший эксперимент, внезапно распарывал его коллегу от пупка до паха. Или когда находившийся в безнадежном положении Грейбрис устоял из-за трусости суеверных степняков, бежавших с поля боя от одного только осознания, что злой Дракон может сейчас ударить по всем разом. Собственно благодаря ненадежным союзникам и приходилось сейчас доброму ученику Саламата Черного возвращаться с весьма ненадежным сопровождением через еще более ненадежные земли Триградья, к убежищу его учителя.