Рахдай, наверное, был порождением бездны, сыном демоницы и беса. Как ему удалось увернуться от удара и закрутиться подобно безумному дервишу, отбиваясь от коронного приема «феникса» — я не понимаю. Несмотря на поставленную защиту, меня одолевал жар раскалившегося воздуха. Рахдай еще раз взвыл и исчез в хлопке черного облака, разбрызгивая клочки дыма по комнате. Как он это делает? Неужели телепортатор?

Клинок вернулся в ножны. Торопливо забираю упавшие перстни с пола, надеваю их на пальцы и ломлюсь из квартиры в подъезд, не обращая внимания на два неподвижных тела. За спиной начинается пожар. Он жадно ест старую мебель, и пока не пробует вырваться наружу. Проклятье, а если этот барак обитаем? Ведь люди же погибнут!

Но, к моему счастью, суматоха, вызванная выстрелами и грохотом магического боя, разбудила всех, кто еще жил в этих развалюхах. Выскочив на улицу, обнаружил, что здесь стало многолюдно. Смешавшись с зеваками, я незаметно исчез в тени соседнего барака, а потом мелкими перебежками вовсе покинул место боя.

Не понять, куда меня привезли. Что за слобода? Насколько я знаю, большинство старых районов снесли под новостройки, а оставшиеся — это или Фабричная, или Деповская. Вот последней мне как раз не хватает. В Деповской слободе живут те еще отморозки, прошедшие суровую школу выживания на улицах. Многие успели отсидеть или на каторге потрудиться. Да еще и Щербатов руку приложил своими жесткими мерами. Хотя, чего я опасаюсь со своими новыми способностями? Надо будет, все кодлы города разгоню в одиночку. Ага, аника-воин, разошелся на адреналиновой волне!

- Эй, дядя, а ты куда так спешишь? — раздался грубоватый мальчишеский голос от перекосившихся от старости сараев. — Что за переполох?

Вашу ж мать! Вот вы откуда взялись? Мне сейчас как раз не хватает разборок с местной шпаной.

- Парень, у тебя есть телефон? Надо позвонить, срочно, — говорю я в темноту, а сам оглядываюсь, примечая диспозицию. Это сквозной двор. За мной барачная двухэтажка, напротив — сараи. Чуть дальше светится тусклыми огнями окон еще один жилой дом. Пятачок, на котором я стою, освещен слабо, но три тени, болтающиеся возле уличных кладовок, различаю хорошо.

- Телефон? Есть. А что за звонок отломишь? — голос пацана нагловатый. Значит, где-то рядом волчары опытные затаились.

- Сто рублей, — отвечаю я.

В темноте раздался удивленный свист. Ага, начали сближаться.

- Не гонишь, дядя? — в меня ударил свет карманного фонарика.

- Прожектор свой потуши и топай сюда. Вот, гляди…

Денег у меня, конечно, нет. Это я так, подсекаю крупную рыбу. И точно, сбоку нарисовались еще двое. Вихляющей походкой подходят, встают по бокам. Пацаны ободрились.