Старик на некоторое время замолчал, пытаясь переварить услышанное. Его эмоции показали крайнюю степень изумления, при этом никаких опасных оттенков парень не заметил.

- Там на крыше башни, что на перекрестке Второй Снежной и Ледяного проспекта, остались его башка и хвост. По отдельности, - сообщил молодой человек.

- Череп этой твари тоже немалых денег стоит, - задумчиво произнес Луар. – Так ты его сам убил?

- Ну да. Этой ночью, - кивнул ученик.

- Разве это возможно?

- Как-то случайно получилось, - пожал плечами Нил. – Так могу я пока у вас оставить?

- Нил, поясняю еще раз: за сие добро можно больше сотни золотом выручить. Да их хоть сейчас неси в гномий банк, и если не совсем простофиля, то эти деньги сразу на счет получить сможешь.

- А зачем мне счет в гномьем банке?

- Эх, молодежь! Человеку, имеющему счет у гномов, не сложно и за границу перебраться, а там жизнь гораздо легче, чем в Ридуганде.

- Я никуда уезжать не собираюсь, тут дел полно, и по банкам ходить некогда.

- Все-таки хочешь оставить такие деньги у меня? И не боишься?

- А что тут такого? Однажды вы спасли мне жизнь, хотя могли пройти мимо или того хуже – обобрать и к падшему указать прямую дорогу. Если вам можно доверить жизнь…

Старик улыбнулся одними глазами:

- Доверие в нашем мире - штука хрупкая, а тех, кто бережно с ним обращается – единицы на тысячу. Я, к примеру, уже лет пятьдесят таких не видывал. Все только и норовят обмануть или предать. Удивил ты меня, паренек, по-настоящему удивил.

- Чем больше будет людей, которым можно доверять, тем быстрее мир изменится.

- Ну да, - старик встряхнул головой, словно пытался отогнать наваждение. – Ладно, мил человек. Вещи твои я сохраню, книгу тебе нужную достану, а сейчас мне нужно к внуку сходить. Негоже ему в постели прохлаждаться, когда большие ценности без присмотру валяются. Пусть свою ватагу кличет и к твоей башне топает. Сам когда зайдешь?

- Если у меня все получится, то сегодня вечером.

- Пойдем, покажу, где твои трофеи лежать будут. - Хозяин дома поднялся из-за стола. Он направился в ту комнату, где не так давно Нил лежал связанным. – В этом доме раньше ростовщик жил, - стал рассказывать мужчина. – Не в подвале, конечно, где я теперича обитаю. На третьем этаже спал и столовался, на втором контору держал, а тут склады. Когда буча поднялась, народец верхние этажи крошил, как хотел, а из нижних добро выносили. Их громить стали чуть погодя, пыл к тому времени поиссяк малость, поэтому часть подвала и сохранилась.

Здесь было гораздо темнее, поскольку свет пробивался через единственное окно, засыпанное камнями наполовину.