Преподаватели остались недовольны, но прошли на места молча, после чего довольно громко принялись между собой обсуждать невоспитанность военных. Присутствующие офицеры предпочли сделать вид, что ничего не слышат, чем вызвали еще большее недовольство интеллигентов. А поскольку уселись эти учителя недалеко от ребят, то слышали они их прекрасно. Мрачная Фелона начала посматривать в сторону какого-то магического инвентаря, сложенного на арене чуть в стороне от печатей. Некоторые предметы из этой кучки напоминали булавы, и Мелисса всерьез начала опасаться за здоровье болтунов, слишком уж мрачной выглядела девушка. Даже непонятно, что ее так злит. Ну болтают, кому они мешают?

– Балаболы, – хмуро отозвалась она на вопрос подруги. – Терпеть не могу таких пустозвонов. Сами ничего не умеют делать и не хотят, но обо всем имеют свое мнение и презирают тех, кто с ними смеет не соглашаться. Нагляделась я на таких дома. Есть два мнения – мое и неправильное.

– Хи, смешно. Надо будет запомнить фразу.

Фелона только вздохнула и огляделась.

– Никак не пойму, чего они там ждут? Собрание какое-то организовали. Вот к чему всю эту толпу нагнали? Я просила только высшее руководство лицея собрать и нас пустить. А здесь что? Скоро митинг начнется?

– Не знаю, что такое митинг, а зачем ты просила высшее руководство собрать?

Фелона через Мелиссу посмотрела, чем заняты мальчишки, и, убедившись, что они увлечены беседой между собой и не обращают на них внимания, объяснила:

– Хочу кое-какую мысль до них донести. Но, возможно, так и лучше. Только бы скорее начали… Торен, можешь узнать у отца, что они там ждут?

– Тебе зачем?

– Пожалуйста, Торен, – попросила Мелисса, скорчив просительную рожицу и похлопав ресницами.

Торен покраснел, вскочил и бросился к отцу, споткнулся об ограждение арены и вылетел на нее кувырком. Вскочил и бросился дальше.

Фелона проводила его изумленным взглядом, повернулась к Мелиссе и продемонстрировала ей поднятый вверх большой палец… после чего пришлось объяснять значение жеста. Мелисса повторила его, изучив полученную фигуру из пальцев. Фелона взяла в руки ее кулак и сложила другую фигуру.

– А вот это означает: ничего от меня не получишь и вообще отвали.

Рядом застонал Ройс.

– С кем я сижу? Госпожа Фелона, вы, вообще, где воспитывались? Вы точно та, за кого себя выдаете?

– Господин Ройс, вы удивитесь, когда узнаете, где я воспитывалась, – той же интонацией ответила ему Фелона, ничуть не смутившись. – Что касается второго вопроса, то, конечно, я не та, за кого себя выдаю. Как вы вообще могли подумать, что я та?