Он спустился вниз и исчез в тоннеле. Женщина ещё немного постояла рядом с разбитой машиной.

— Сам решил, — она нехорошо усмехнулась.

Её фигура начала растворяться в воздухе, превращаясь в худощавый силуэт в чёрном плаще с капюшоном. Над плечом возникли очертания косы. Иллюзия держалась несколько секунд, а потом окончательно исчезла.

… Сандра спала, обняв во сне подушку. На кухне догорала свеча. Закапанная воском фотография Александры и Γлеба лежала перед Анной Владиславовной, матерью Сандры.

— Если любишь — вернёшься к ней, — прошептала женщина, вонзая в фотографию между парой серебряный нож. — А нет — так катись к бесам.

Шанс вернуться был у Глеба до рассвета. Дольше держать Грань миров открытой ведьма не могла. Да и не хотела.

Кольцо чужой Судьбы

Кольцо чужой Судьбы

— Зря мы сюда полезли, — я зябко поёжилась. — Вот дались тебе эти развалины.

— Танчуха, не кипишуй, — азартно отозвалась Ася. — Прикинь, какие охренительные фотки получатся? Так, вон на тот выступ лезь. Распустишь волосы, прислонишься к стене и изобразишь грустный взгляд. А я тебе потом в фотошопе чёрные крылья добавлю. Будешь падшим ангелом.

Я послушно полезла на указанный выступ. Встала, неловко балансируя на неровных кирпичах.

— Заведи руки за спину и обопрись на стену, — скомандовала подруга. — Голову опусти. Да не так сильно! Смотри чуть в сторону. Не ржи! Помни: ты падший ангел и тебе грустно! Вот, хорошо стоишь, теперь грусти! Подумай о голодающих в Африке львов, о вымирающих саблезубых мамонтах, о твоём соседе Сашке…

— Он ботан! — надулась я. — И ему ничего не светит!

— Во-о-от, отличное выражение лица и глаз! — подруга сделала несколько кадров. — Так, а теперь сядь и обхвати колени руками.

— Тут грязно, — недовольно сообщила я.

— Будешь спорить — все эти фотки Сашке скину! — пригрозила Ася. — Пусть любуется.

— Только посмей — и я с тобой больше не разговариваю, — буркнула я, аккуратно присаживаясь на пыльные кирпичи.

Фотки и правда должны быть неплохие, Ася отличный фотограф. А я — её любимая модель и лучшая подруга.