Светлый фон
Людям весело, а на небесах пожар.

— Как бы пепел этого пожара не упал на землю снова… — вздохнула Инвидия.

Как бы пепел этого пожара не упал на землю снова…

— Почему это? В тот раз тебе было очень весело, и ты с неподдельным удовольствием рвала крылья всем попавшимся, если я не ошибаюсь.

Почему это? В тот раз тебе было очень весело, и ты с неподдельным удовольствием рвала крылья всем попавшимся, если я не ошибаюсь.

— Верно, но… Кажется, я начала завидовать жизни людей и не хочу, чтобы они снова погибали по нашей вине.

Верно, но… Кажется, я начала завидовать жизни людей и не хочу, чтобы они снова погибали по нашей вине.

— Из тебя ушло все демоническое из-за Реоса? Ты сама на себя не похожа.

Из тебя ушло все демоническое из-за Реоса? Ты сама на себя не похожа.

— Может быть. Я не знаю. Не ты первый, кто так говорит. Гула вон, с презрением к нам с Луксурией относится.

Может быть. Я не знаю. Не ты первый, кто так говорит. Гула вон, с презрением к нам с Луксурией относится.

— Его понять можно, ибо вы слишком уж очеловечелись.

Его понять можно, ибо вы слишком уж очеловечелись.

— А как ты остаешься самим собой? Ты не меньше похоти здесь бываешь, но почти не изменился.

А как ты остаешься самим собой? Ты не меньше похоти здесь бываешь, но почти не изменился.

— Весьма глупый вопрос, Инвидия… — усмехнулся Акедия. — Я есть лень!

Весьма глупый вопрос, Инвидия… Я есть лень!

— Ну да… Тебе лень изменяться и все такое, но если бы и другие грехи… Да что там, даже если бы демоны пожили немного в мире людей, то они были бы со мной солидарны!

Ну да… Тебе лень изменяться и все такое, но если бы и другие грехи… Да что там, даже если бы демоны пожили немного в мире людей, то они были бы со мной солидарны!