«Уже шесть или семь Сэлиоров», — подумал я про себя, оценивая то, что у меня должно быть после отъёма эйсара у Чэл'стратэка. «Мал'горос, наверное, имеет больше сорока, может быть даже пятидесяти».

Мой опыт в Албамарле научил меня одному. Люди складываются. Я там убил несколько тысяч человек, забрав их жизни наиболее прямым из всех возможных способов. Хотя каждый напитывал меня лишь немного, в совокупности количество их эйсара было значительным.

— «Это началось, когда я сразил армию Гододдина», — сказал мой внутренний наблюдатель. — «Погибло тридцать тысяч человек, а потом их семьи забрал Мал'горос».

Тогда-то мой враг и стал слишком могущественным, чтобы его можно было остановить. Именно это дало ему силу, которая была ему необходима, чтобы победить своих собратьев, и забрать их силу себе.

— Мне придётся убить половину мира, чтобы набрать силы для победы над ним, — сказал я себе, и на миг мой разум всерьёз задумался над этим.

— «Нет», — возразила моя совесть, — «всё закончится здесь».

Как обычно, моя совесть была убийцей радости.

Затем я вспомнил о Питэре:

— Да нам всё равно от этого не уйти. Я теперь существую на заёмное время, — сказал я вслух. Эта мысль почему-то улучшила моё настроение — что бы ни случилось, моя роль во всём этом скоро закончится. Конец был близок.

Наличие впереди конечной остановки дало мне некоторого рода силу.

— Я свободен провести следующие где-то пятнадцать минут так, как только пожелаю, — сказал я, чтобы укрепить эту мысль. Пенни и дети промелькнули у меня в мыслях. Моим первым желанием было бы увидеть их в последний раз. — Но это — не вариант. Некоторые двери уже закрылись.

Я начал ощущать приближение Мал'гороса, он летел не торопясь. Он не спешил. «Наверное, наслаждается этим мигом… мудила». Тут мне пришла в голову мысль, и я потянул руку к своим мешочкам. Их не стало. Моей брони тоже не стало. Разрушение стазисных чар сожгло всё, что на мне было.

Я стоял голым.

— Мать твою, — выругался я, скорее из-за неудобства, чем из-за возможного смущения. В этих мешочках было полно полезных инструментов, особенно — мой серебряный стило, а в данном случае — мой посох.

Одно из удобств силы в том, что когда она у тебя исчисляется в Сэлиорах, некоторые чрезвычайно затратные применения оной силы больше не являются такими уж важными. У меня было достаточно силы, чтобы просто производить предметы, создавая их из чистого эйсара. Однако я всё ещё не хотел тратить эйсар зря.