С эйсаром Пенни и помощью Брэксуса, я временно вернул себе способность ощущать мир напрямую, и моё восприятие было тем, что воистину делало меня архимагом. Раскрыв свой разум, я прислушался к Мал'горосу, погружаясь в эссенцию его ядра так же, как я сделал это с Тиллмэйриасом.

Поэтому я был так уверен. Я уже однажды сделал это в прошлом. Это привело меня к моему нынешнему состоянию.

Мир стал угасать вокруг меня по мере того, как мы стали резонировать вместе. Моя душа изменилась на миг, став такой же, как его, и они скользнули друг к другу, и в то же время находившиеся внутри нас заклинательные плетения среагировали, и наконец слились вместе. На долю секунды мы были гибридным существом, а потом мы стали одним целым.

Архимаг не использует силу — он становится силой, которой хочет владеть.

Я стал своим врагом, приняв на себя его власть и силу. Количество эйсара, оказавшегося в моей власти, было непостижимым для ума, но у меня были проблемы и покрупнее. Как и прежде, сила укрепила тюрьму, и я потерял контакт с внешним миром. Мы с Мал'горосом снова разъединились, и я оказался пленён, потерявшись в пустоте тьмы внутри тёмного бога.

В отличие от Брэксуса.

Существо чистой мысли, конструкт, во многих отношениях подобный Мал'горосу, он существовал как функция самого заклинательного плетения. Когда они с Мал'горосом слились, они начали бороться за контроль.

Для них их битва длилась будто бы века, но во внешнем мире она закончилась во мгновение ока. Я услышал, как голос Брэксуса прозвенел, когда он отдал приказ моим друзьям:

— Явите себя, — приказал он. — Времени мало, — проговорило моё второе «я» иным голосом, более напыщенным. Он уже усвоил многие манеры нашего врага.

Мне хотелось думать, будто я знал, что он победит, но уверенности такой у меня не было. Единственным, что ободряло меня, было то, что если Брэксус действительно был как я, то он был гораздо умнее Мал'гороса. Вероятно, это было высокомерным предположением, но порой мне больше не с чем было работать.

Гарэс и остальные не появились. Они были слишком здравомыслящими, чтобы выйти из укрытия лишь потому, что Мал'горос приказал им.

Однако Брэксус не был в настроении ждать. Прокричав слова, приказывавшие их узам, он призвал к себе Миллисэнт и Дорона. Щит Уолтэра не был создан с глушением звука, и довольно скоро они вышли вперёд. Однако двое волшебников и Пенни остались скрытыми.

Теперь моя изоляция стала полной.

Более чем сорок Сэлиоров эйсара оказывали на удерживавшее меня заклинательное плетение эффект, в результате которого оно стало непроницаемым. Теперь единственным моим источником информации стало то, что теперь я мог слушать мысли Брэксуса напрямую. И я не был уверен, мог ли он слышать мои собственные в ответ.