Мэтт почему-то надеялся, что его дракон будет более похожим на себя-прежнего, но его характер был другим. Не плохим, просто — другим. Зефир был более общительным и открытым. Он обладал чувством юмора, но она было не таким, как сухое, саркастичное остроумие Дэскаса.

Мэтту не хватало того тёмного юмора.

Пока он наблюдал за тем, как Зефир ест, ему в голову пришла мысль:

— А ты когда-нибудь задумывался о том, каков на вкус человек?

Дракон покосился на него одним глазом, расширившимся от удивления:

— Нет. А ты?

Мэтт замахал руками:

— Нет, нет, конечно же нет. Я же не каннибал. Просто задумался, не приходила ли тебе в голову такая мысль.

Дракон кашлянул:

— Это отвратительно. Это было бы так же, как если бы ты ел лошадь. Ты бы съел лошадь?

Он вспомнил о том, что Дэскас говорил про лошадей и скот:

— Вообще-то лошадь выглядит для меня гораздо аппетитней коровы.

Дракон посмотрел на него так, будто думал, что Мэттью, возможно, нездоровится.

— Ты болен. А тогда что насчёт собаки? К собакам люди тоже близки. Ты бы съел одну из них?

Думая об Энни, он мгновенно ответил:

— Нет. Определённо — нет.

Зефир хмыкнул:

— Ну хоть так. Но я не уверен, доверяю ли я тебе теперь достаточно, чтобы спять рядом с тобой. Дальше ты можешь вбить себе в голову идею о том, чтобы попробовать драконятины.

Мэттью засмеялся:

— Логично. Но вернёмся к моему изначальному вопросу. Ты никогда не думал, что люди могут быть вкусными?