Эмма кивнула, и позволила ему увести себя обратно в камеру, но Тирион всё это время чувствовал на себе взгляд Кэйт. Следующей он вывел Абби.

Кэйт наклонилась поближе к нему, когда девушка вышла на поле:

— Это было мило.

— Что было? — спросил он, удивлённо глядя на неё.

— То, что ты сделал для Эммы.

Тирион покачал головой:

— Нет, я просто делал то, что было необходимым. Они сейчас уязвимы. Они научились убивать, но их всё ещё тошнит от этого. Им нужно признание, утешение, чтобы кто-то сказал, что это нормально, чтобы кто-то заставил их чувствовать себя лучше после содеянного ими. Я просто говорю им то, что они хотят слышать… чтобы они стали убивать ещё лучше.

Кэйт подняла руку, больно дёрнув его за ухо:

— Прекрати, Даниэл. Ты всегда видишь во всём худшее, и больше всего — в себе. Какие бы причины ты ни называл, доброта остаётся твоей собственной. Не забывай об этом.

Он удивлённо посмотрел на неё, не зная, как ответить, и вновь обнаружил себя пленённым её изумрудными глазами.

— Прости меня, — сказал он.

На её лице появилось любопытство:

— За что именно?

— Выбирай что угодно, список длинный.

Начался матч Абби, и их внимание снова обратилось на арену. Её противник был Прэйсианом, и всё пошло не так с самого начала. Маг Прэйсианов исчез, но так и не появился вновь.

Не зная, как реагировать, Абби начертила вокруг себя тесный круг, создав мощный щит.

— Нет! — проворчал себе под нос Тирион.

— Что не так? — спросила Кэйт.

— Ей следовало использовать туман, чтобы уравнять ситуацию, или использовать землю, чтобы найти своего противника, а вместо этого она встала как вкопанная, — объяснил он. — Это — как раз то, чего делать было не надо.

— Прэйсиан всё равно не может её видеть, — сказала с другого его бока Лэйла. — Он ни разу не снял с себя невидимость.