— Ты можешь показать чары, которые использовала? — спросил он, игнорируя её вопрос. Снова взяв её за руку, он повёл её обратно к ныне отсутствовавшей двери мастерской. — Я хочу посмотреть, как именно ты это делала.

Глава 36

Глава 36

Я стоял на том, что выглядело огромным озером, отражавшим небо над моей головой. Когда я смотрел вдаль, облака неслись мимо, но каждый раз, когда я поднимал взгляд, они замирали, будто время останавливалось. Вода под моими ногами оказалась обманом, ибо поверхность, на которой я стоял, на самом деле не отражала небо — она была прозрачным окном, которое поддерживало меня над огромным и таинственным миром.

Голова моя ощущалась так, будто её вывернули наизнанку. Мир, который я видел, был разбит на грани, будто заключённый в громадный самоцвет, однако когда я изучал разные грани, они показывали мне разные сцены, какие-то — знакомые, а какие-то столь новые для моего опыта, что они были чужими.

А внутри всего этого я чувствовал биение сердца, очень похожее на голос земли, к которому я уже давно привык. Однако это ритмичное биение было другим. Я знал это интуитивно — это было моё сердцебиение, моё бытие. Это была кровь мироздания, текущая по моим венам.

Боль, которая некогда была такой подавляющей, стала лёгким отголоском на краю моего бытия. Осознание этого факта заставило меня устрашиться, поскольку я знал, что моё бытие должно было находиться ближе, и болеть сильнее. Без боли не могло быть и жизни. «Я что, умираю?» — задумался я.

— «Нет, ты растёшь», — отозвался другой, бог, который хотел умереть. — «Когда боль исчезнет, ты будешь завершён. Родится новый мир, и начнётся твой сон».

В бриллианте, заключавшем в себя вселенную, появлялись трещины. Скоро он должен был рассыпаться.

— «Он умирает!» — воскликнул я беззвучным голосом. — «Я умираю!»

— «Нет», — пришёл ответ, — «это — я. Я рассыпаюсь, но из этих фрагментов появишься ты, подобно фениксу, поднимающемуся из пепла моего тела».

Подобно разряду молнии, меня пронзило воспоминание о моей семье, и я снова опустил взгляд, найдя их внутри рассыпающегося самоцвета. Я видел, как они ели, ссорились, смеялись. Роуз была с ними, и когда я сосредоточил внимание на ней, я стал ей. Я видел через её глаза, чувствовал их любовь её сердцем, и понимал их через призму её разума.