Чад покачал головой:

— Я не напиваюсь. Я трезвею. Это — просто тонизирующее, чтобы помочь мне в этом деле. Вломившийся сюда мудила перед этим зашёл ко мне, и взбесил меня неимоверно. Он украл мой лук.

Мэттли зыркнул на него:

— Если хочешь новый, то надо было утром приходить. Кто этот малый, который всё это сотворил?

— Тирион Иллэниэл, если я не ошибаюсь, — проинформировал его Чад.

— Я что, должен знать это имя?

Охотник мрачно хохотнул:

— Он — волшебник, и до недавнего времени он был дворянином. У магистрата ты справедливости не найдёшь.

Мэттли был усталым, раздосадованным и обозлённым:

— Тогда проваливай, чтобы я мог тут прибраться. Я слишком стар, чтобы сейчас с тобой иметь дело.

— Мне всё ещё нужен лук, Мэттли. Разве не я всегда был одним из твоих лучших клиентов? — спросил Чад.

Старик бросил на него гневный взгляд:

— Двадцать лет назад, пока я не перестал тебе продавать. Ты действительно осмеливаешься сказать это мне в лицо?

Чад завинтил крышку своей фляжки, и убрал её:

— Мне нужен лук, и у меня мало времени. Я заплачу, сколько скажешь.

Мэттли почесал голову, усталый и фрустрированный. Много лет назад он дружил с гораздо более молодым Чадом Грэйсоном, когда тот был ярким талантом, но с тех пор его мнение изменилось. Как только он узнал, что Грэйсон работал убийцей, Мэттли отказался ему продавать, и хотя ныне стрелок казался более респектабельным, Мэттли ему по-прежнему не доверял.

— У меня есть несколько почти готовых охотничьих луков, — предложил он.

Чад покачал головой:

— Мне нужен боевой.

Лицо лукореза напряглось: