— Если бы только у вашего… — махнул я рукой. — Откровенно говоря, мне иной раз кажется, что во всей бывшем Ковыре нет ни одного Дома, где бы он не взял взаймы. Так что не смущайтесь. Я уже привык. Давайте векселя. Посмотрим, сколько сможем вернуть сразу, а на какую сумму попрошу небольшой отсрочки.

Я протянул руку, ожидая, что в нее сейчас положат как минимум несколько расписок. Вряд ли один король у другого, тем более, друга и союзника, одалживался один раз. Но шевалье даже не пошевельнулся.

— В том и проблема, что векселей нет.

— Что значит «нет»? Король Эдуард давал взаймы под честное слово? — удивился я.

— Были… — и посол снова завертел в руке кубок, не отрывая глаз от столешницы.

— Э, нет… Так не пойдет.

Я дотянулся до ближайшего графина, щедро плеснул себе и парню.

— Мое здоровье…

А чего, убойный тост. Никакая отмазка не проканает. Пусть попробует не выпить. А пара глотков ему сейчас очень даже в тему будут. То краснеет, как девица, то — бледнеет. Аж испариной покрылся бедняга. Того и гляди, расплачется. Не хватало еще мне ему сопли утирать.

Выпил… До дна…

— Отлично. Так что с векселями случилось?

— Отец сжег их… — шевалье Кристин по прежнему в глаза мне не смотрел, но голос стал чуточку тверже.

Вот оно что. Какой-то дворянин, из вхожих в кабинет, имел неосторожность или глупость уничтожить векселя. Эдуард конечно же рассердился и велел беднягу казнить. Ну, или деньги вернуть. Любым, естественно, способом. И это мальчишка, чтобы спасти отца, вызвался отправиться ко мне послом, чтобы попытаться решить вопрос с возвратом долга. В общем-то, прекрасно понимая, что дело безнадежное. Нет расписки, нет денег. А то, мало ли кому придет в голову объявить себя кредитором… или, как покойный бастард — наследником.