— Линда, я дома — услышала я его голос и увидела настолько светлую и счастливую улыбку на его лице, когда послышался детский визг и ему на встречу выскочил маленький мальчишка, лет четырех. Малыш был похож на ангелочка с развивающимися белокурыми кудрями. В глазах будто отразилось голубое чистое небо. И одет он был в белую рубашку и штанишки, что полностью соответствовало образу. Не хватало только крыльев.
— Линда, я дома — услышала я его голос и увидела настолько светлую и счастливую улыбку на его лице, когда послышался детский визг и ему на встречу выскочил маленький мальчишка, лет четырех. Малыш был похож на ангелочка с развивающимися белокурыми кудрями. В глазах будто отразилось голубое чистое небо. И одет он был в белую рубашку и штанишки, что полностью соответствовало образу. Не хватало только крыльев.
— Папа, — визжал он от счастья. А Хант подхватил его на руки и рассмеялся.
— Папа, — визжал он от счастья. А Хант подхватил его на руки и рассмеялся.
— Привет, Люк! Я так скучал! — произнес он. — А где мама?
— Привет, Люк! Я так скучал! — произнес он. — А где мама?
— Она в ванной, ей что-то не здоровится уже второй день! — ответил мальчишка, слезая с рук папы и потянув его в дом.
— Она в ванной, ей что-то не здоровится уже второй день! — ответил мальчишка, слезая с рук папы и потянув его в дом.
Хант нахмурился, услышав такие нерадостные вести и шагнул вслед за сынишкой в дом. Его не было два дня, он уже не первый раз нападает на след примарха, нарушающего законы леса. Но вновь его упустил.
Хант нахмурился, услышав такие нерадостные вести и шагнул вслед за сынишкой в дом. Его не было два дня, он уже не первый раз нападает на след примарха, нарушающего законы леса. Но вновь его упустил.
— Линда, милая, что случилось? — взволнованно произнес он, врываясь в ванную, где застал жену, сидящую на краю ванной бледную и взмокшую. — Милая, ты заболела?
— Линда, милая, что случилось? — взволнованно произнес он, врываясь в ванную, где застал жену, сидящую на краю ванной бледную и взмокшую. — Милая, ты заболела?
Она поднялась и, пошатываясь шагнула в его родные и надежные объятья.
Она поднялась и, пошатываясь шагнула в его родные и надежные объятья.
— Нет, любимый, это не болезнь! — она слабо улыбнулась, измотанная тошнотой. — У нас будет малыш!
— Нет, любимый, это не болезнь! — она слабо улыбнулась, измотанная тошнотой. — У нас будет малыш!
Хант заглянул в глаза своей жене, стиснул ее в объятьях, а потом, подхватив на руки, понес в ближайшую комнату, чтобы она могла отдохнуть.
Хант заглянул в глаза своей жене, стиснул ее в объятьях, а потом, подхватив на руки, понес в ближайшую комнату, чтобы она могла отдохнуть.