- Через пять минут прибудет господин учитель, - докладывает служанка.

- А Мари и Клера? – интересуюсь уже допивая свой утренний чай. Даже не заметила, как проглотила свою кашу. Мысли… мысли… и я не здесь. Я возле памятника родителей моего дракона. Все вспоминаю и анализирую.

- Ваши компаньонки еще не вставали, майса, - присаживается девушка, спеша убрать со стола и убежать. Глазки в пол. Головы не поднимает.

- Малица, - улыбаюсь я, стараясь растопить лед, почему-то возникший между обычно смешливой болтушкой и мной. – Что-то произошло? У тебя какие-то… трудности?

- Нет, ваша милость, - шелестит ее голос, - не принимайте во внимание.

Ну, хорошо. Нет, так нет.

- Мой брат уже шумел со своими дикарями? – интересуюсь. Тренировки Брайтона и его подопечных гвардейцев, кого он отобрал для усиленной муштры, вызывали бурный ажиотаж среди слуг. Никогда еще эти развлечения не проходили без свидетелей. Поэтому, где ошивается братик, я была всегда в курсе, стоило лишь спросить первого попавшегося слугу.

- Нет, майса, его милость, командир гвардейцев отбыл еще ночью. Вместе с его светлостью.

- Отбыл? – пальцы дрогнули. На пышный ковер упала магическая брошь, теряясь в ворсе. – Куда?

- Не вестимо, куда, ваша милость, - служанка помогает мне найти брошь и протягивает мне. – Что-то случилось. Но никто не знает ничего. Кроме распорядителя, разве что. Он встречал людей, пришедших ночью.

- И Брай с драконом поспешили решить проблему… - рассуждаю я вслух, даже не заметив, как фамильярно при прислуге выразилась о господине. Перевела взгляд за окно, ужасаясь, какой страх там сейчас. Ледяное безумие. И где-то там в этом снежном аду мои мужчины? Как же… как же они вернутся?

- Его милость, учитель, - открывается дверь в покои, и я спешу зафиксировать свой артефакт с изнанки декольте на исподнем. Благо, что брошь маленькая, а камни на ней плоские. На миг полыхнуло всеми цветами радуги, оповещая меня о включении системы безопасности «Свирепый Брай» и поспешила перейти в учебную комнату, где уже доставал из объемного портфеля свои книги и талмуды учитель изящной словесности.

- Доброе утро, ваша милость, - делаю книксен и улыбаюсь. В ответ престарелый репетитор расплывается широкой открытой улыбкой.

- Доброе утро, майса. Присаживайтесь.

И потянулся день наполненный моей обычной программой. Уроки, уроки, уроки, обед, в компании подружек и оборотней. И не смотря на наше обычное легкое и веселое общение, наполненное смехом и улыбками, в груди нарастает, словно снежный ком, спущенный с белоголовой горы, тревога и беспокойство. Хотелось уже сорваться в беспорядочное скитание из угла в угол, с заламыванием рук и беспричинным скулежом. Но я заставляла себя сидеть и делать вид, что все хорошо. Даже игра в уменьшенную копию ширанские шерки, что умещается на обеденном столе, мне не помогла развеяться.