Несколько мгновений стояла тишина.

— Да, — ответила сидка.

— Подумай, дочь моя, — негромко сказал король.

— Я люблю его, — просто сказала Тира, — и не возьму своих слов назад. Я останусь с ним здесь, разделив его смертный удел.

На какое-то время наступила мертвая тишина, но затем от криков восторга едва не треснула земля. Едва крики стихли, как вернулись разбежавшиеся — женщины общины Ахарахахен вернулись с богатыми дарами, складывая их к ногам сидов. По взглядам, которые они бросали в сторону вейл, нетрудно было догадаться о причине такого всплеска уважения у древним традициям, и Нарцисса с усмешкой подумала, что хитрый Олафсон все же добился своего. Судя по довольному виду Бьярни, который стоял в сторонке и подкручивал усы, мнение Нарциссы он разделял на все двести процентов.

— Моя дочь умеет варить зелье силы богов, — негромко сказал король сидов.

С этими словами он хотел скрыться, но как-то не вышло. Стихийно вспыхнула свадьба, танцы, музыка, полилось рекой вино и всё остальное. Сиды не остались в долгу и тоже внесли свою лепту. Нарцисса, ошеломленная происходящим, неожиданно для себя упилась «лёгкого сидского вина», на проверку оказавшегося совсем не лёгким, и уснула прямо за столом.

* * *

На следующее утро

— Эй, пс-с, вставай, — Нарциссу кто-то бесцеремонно толкал и тормошил.

— А? Что? — она с трудом подняла голову и осмотрелась.

Утренний туман наползал на холмы, грозя поглотить в себе сцену «после пира», в которой сиды, маги и вейлы спали вперемешку за столами, накрытыми прямо посреди камней и земли. Неподалеку громко храпел Бьярни Олафсон, рядом, в такт ему, выводил рулады Гуннар Михельсон, отмахиваясь во сне от чего-то.