Девушки вереницей пошли за ним. Зара опять оказалась последней, она оглянулась, далеко на горизонте увидела ярко-синюю полосу моря. Где-то там была Кира.

   Больно кольнуло сердце и ухнуло куда-то вниз. Для Зары зловещим был и дом Аглаи, и остров. Она отвернулась и увидела высоко на склоне ноги. Чуть не вскрикнула, испугавшись, но присмотрелась и узнала потрепанные мокасины Таира.

   - Смотрите, - воскликнула она, - наши почти догнали.

   - Идем, идем, - подгонял Максимыч, - они выносливые, встретимся с ними в гроте.

   В ущелье сгущалась темнота. Максимычу подниматься вверх становилось все тяжелее. Он устал, понимал, что задерживает движение. Легшая на его плечи ответственность за жизнь и спасение двух девушек давила на него. Они шли узкой тропой над обрывом. Слева скала, справа глубокое ущелье, на дне которого шумел поток. Если кто упадет, не услышат даже крика.

   Старик в темноте видел плохо, несколько раз он поскользнулся. Он знал - за поворотом их ждет освещенная солнцем поляна. Какая-то внутренняя сила держала и не давала лечь прямо на тропе. Наконец долгожданный поворот. Открылось небольшое плато, с дубовой рощицей, освещенное закатным солнцем.

   Максимыч сел на траву. Если бы мог, он полетел бы, несмотря на опасность быть замеченным врагами. Дана и Зара появились из-за скалы следом. Кошка и пес, успевшие обследовать рощицу, вернулись к Максимычу и улеглись рядом.