– Все что угодно, но не это, – с отчаянием в голосе взмолился он. – Я попросту не смогу собрать людей, понимаешь? У меня нет времени.
Я откинулся на стуле, пристально изучая двух здоровяков в комнате. Те старательно отводили взгляд, предпочитая смотреть куда угодно, лишь бы не на меня. Хех. Приятно, когда тебя помнят.
– Знаешь, – крутя кинжал в руках, задумчиво произнес я. – Не верю, уж прости. Я тебя слишком хорошо знаю. И, – я посмотрел толстяку прямо в глаза. – Я же уже говорил, что тебе заплатят? Хорошо заплатят.
– Послушай, – как только речь пошла о деньгах, сразу же заюлил он. – Может быть, я смогу что‑нибудь придумать. Но ты же понимаешь, срочность, опасность…
– Это не мое дело, – отмахнулся я. – Сумму можешь предоставить потом. Если все закончится удачно, конечно, – подчеркнул я. – Так что тебе лучше постараться.
– Роалд, – нахмурился тот. – Так дела не делаются. Сначала золото, потом…
Мой кинжал со свистом пронесся в воздухе и врезался деревянную в стену в паре сантиметров от его уха.
– Но я твой должник, – изменившимся голосом захрипел он. – Так что я готов пойти на уступки. В этот раз.
– Значит, договорились, – улыбнулся я и, дружески хлопнув его по плечу, вытащил застрявшее лезвие. – Итак. В чем план?
– Ах да, план, конечно, конечно, – с трудом вскочив со стула, заметался он. – Смотри.
Пухлыми руками он достал из сейфа чертежи поместья Рода Рин – почему я не удивлен, что они у него были? – и расстелил их на столе.
– Вот тут, – ткнул он похожим на сосиску пальцем в отметину на карте. – Главные ворота. Их охраняет десять стражников. Сменяются каждые полдня.
– И как мы проникнем внутрь?
– Старый трюк с доставкой, – довольно ухмыльнулся тот. – Поверь мне, с идиотами у ворот сработает превосходно.
– Телеги с сеном? – ухмыльнулся я. – Так, что ли?
Аристократам ой‑как не понравится…
– Что‑то вроде того, – отмахнулся он. – Увидишь.
– Хорошо, – с сомнением в голосе протянул я. – Что дальше?
– Дальше хуже, – поморщился пройдоха. – Вас отведут на склад. Вот тут, – указал он на правый нижний угол участка.
– Но это же…, – нахмуримся я.