1. Рассвет
1. Рассвет
Когда встаёт солнце, открываются врата в залы Сольтара, и бог выполняет своё обещание данное людям: после ночи смерти следует жизнь. По крайней мере, так утверждают священники.
Пока шар касается земли, врата в его залы открыты и для душ мёртвых ещё есть время попасть к нему.
Я сидел на возвышающейся куче хлопковых тюков на краю речного порта Газалабада и смотрел поверх города и стен на его красный свет, который поднимался из пустыни.
Красный, как кровь на моей одежде.
Даже в столь ранний час речной порт не знал покоя, добрая дюжина кораблей лежала здесь на причале. Вверх по течение ещё две баржи с зерном из Касдира ожидали, когда смогут пришвартоваться. А другие три прямо сейчас разгружались.
Ещё недавно я бы сильно удивился, узнав, сколько зерна потребляет этот город каждый день. Я бы восхищённо наблюдал, как выгружается зерно, как его в мешках или корзинах несут к телегам, запряжённым ослами и как оно находит свой путь к зерновой бирже в почти бесконечно длинной цепочке повозок и вьючных животных, через плотную толпу в гавани. Ещё задолго до того, как первая баржа пришвартовалась здесь утром, торговцы Газалабада, там на бирже, определились с ценами и уже продали зерно, будь то один мешок или вся партия груза.
Но здесь грузили не только зерно, все мыслимые товары находили свой путь сюда, включая хлопок. Спрессованный и связанный в плотные тюки, он на краю гавани был уложен в штабеля по четыре пять тюков высотой.
На одной из таких куч я нашёл себе место и сидел, словно на высоком троне, среди всей этой суеты и всё же странно отстранённый.
Город простирался дальше и на другом берегу Газара; на другой стороне была арена, а также гарнизон городской стражи. Сотни других зданий теснились под защитой высоких городских стен, но я едва знал ту часть города. Только однажды, посреди ночи, я возвращался через этот район домой.
Но я смотрел не на сам город, а на золотистый утренний свет, пробивающийся сквозь открытые ворота и амбразуры и заставивший зубчатые стены вспыхнуть красновато-золотистым сиянием.
Совсем недавно небо над зубчатой стеной было ещё тёмным, теперь же ночь с каждым мгновением уступала место дню. Где только что ещё было видно мерцание звёзд, теперь небо становилось всё светлее, изгоняя тьму.
В тот момент, когда солнце больше не касается земли, врата божьи снова закрываются, разделяя мёртвых и живых.