— Нет, Элора, ты станешь делать то, что МНЕ надо, — жёстким голосом произнесла Виктория, при этом совершенно безобидно улыбаясь, — Если, конечно, не хочешь к концу игры превратиться в безрукий, безногий, беззубый и слепой обрубок, который я потом на деньги Эша Морелло выкуплю у владельца этого заведения и оставлю себе в качестве живой игрушки. Ты меня поняла?

Эльфийка медленно кивнула.

— Хорошо. А теперь объявляй третий раунд.

* * *

— Я проиграла, — цокнула языком Мария, — Ах, какая жалость. Держи свои четыре фишки, дорогая Виктория.

— Вытаскивай карту, проигравшая, — хмыкнула Вика.

Лицевая сторона очередной магической карты изображала застывшего в причудливой позе массивного трёхголового гуманоида, одетого в пёстрый костюм. На каждом из его лиц была шутовская маска. Было вполне в духе предыдущих изображений, но одна деталь несколько выделялась — бугор на облегающих штанах существа.

Если бы Бенджамин обратил внимание на карту, он бы обязательно заметил, что этого бугра на рисунке раньше не было. Да и то, что сама поза изображённого существа была как-то сдержаннее. Но наследник семьи Энгельберг был занят — он молился. Молился о том, чтобы по окончании игры остаться живым и не искалеченным. У семейства Энгельберг не было официального покровителя среди пантеона богов Верданта, поэтому Бенджамину пришлось немного поломать голову относительно того, кому направить свои молитвы. И выбор он сделал в пользу… Рал-Нэш-Уторы. Аристократ не знал, что это за богиня, но из слов Шепчущих он уловил что Виктория служит ей и Арису. Обращаться с молитвами-просьбами к Верховной было примерно так же полезно, как биться головой об стену — это знал любой, кто вообще хоть что-то знал о богах Верданта. Поэтому Бенджамин решил попытать счастья с богиней, о которой не знал ничего вообще. Несомненно, отчаянное решение, ведь аристократ не был жрецом и не умел делать так, чтобы его молитвы гарантированно достигали богов. Не обязательно обречённое на провал — существовал мизерный шанс того, что божество обратит внимание на простые слова смертного, не подкреплённые осознанно направленной энергией веры. Очень мизерный, но всё-таки отличный от нуля шанс. Как минимум, описания подобных случаев имелись — пара или тройка в очень старых летописях, неизвестно кем и при каких обстоятельствах написанных. Пожалуй, то, за что хватался Бенджамин нельзя было назвать даже соломинкой. К несчастью для главы семейства Энгельберг, чуда не произошло, и молитва осталась без ответа. Впрочем, учитывая природу богини, к которой аристократ решил обратиться за спасением, ему скорее повезло с таким исходом.