В воздухе пахло гарью и медом. Чуть кисловатый придух горелого пороха и аромат победы. Как только я увидел эффект от первых нескольких десятков расколотых ульев, я понял, что мы уже взяли крепость. Оголодавшие за время заточения, разъяренные, обезумевшие от запаха меда, разлитого здесь повсюду, пчелы и осы черной тучей ринулись жалить всех, кто только попадался на пути.

Сетки с осинниками валились щедро. Одиночные, самые крупные мы бросали вручную. «Огненный ветер» достаточно плавко опустился словно бы в облако роящихся насекомых.

Нас отнесло чуть в сторону от упавших осинников и ульев, во время посадки сломалась одна из мачт, и днище треснуло, напоровшись на какой-то каменный уступ, но это уже не имело никакого значения. Заклинание, наложенное на нас рыжим северянином, действовало безотказно. Опасные насекомые, на какое-то время ставшие нашими союзниками, шарахались от каждого члена команды, как от чадящего дымного кадила, уносились прочь, не решаясь приблизиться даже на расстояние вытянутой руки.

Неторопливо, размеренно мы вышли на центральную площадь. Най, как самый шустрый и нетерпеливый, помчался открывать все двери домов и погреба, не давая возможности обитателям крепости укрыться. Хаджин и Орадан направились к главным воротам, но Харбу-Махар и его отряд рыцарей уже сбрасывали со стен самых рьяных вояк, оказавших сопротивление. Обезумевшие, застигнутые врасплох люди бились в конвульсиях, жгли себя факелами, сбрасывали одежду и доспехи, прыгали с головой в зловонные канавы и сточные колодцы.

На нас никто не обращал внимания. Оставалось только отлавливать самых стойких вояк и, оглушив дубиной, отбирать оружие. Все, кто пытался еще хоть как-то сопротивляться, были вынуждены одновременно вести бой с сотней жалящих насекомых и одним небоходом с тяжелым оружием. Насекомые брали верх. Солдаты и рыцари, которые еще десяток мер назад смеялись над нами и нашими нелепыми с виду атаками, стоя на крепостных стенах, теперь просили о пощаде, молили о помощи, но увы — мы ничего не могли поделать с тем, что уже произошло. Заклинание Балбаша могло оградить нас от укусов и посягательств после довольно длительного ритуала, но избавить весь укрепленный город, зажатый высокими стенами, от такой напасти, оно, увы, не могло.

Дверь одного из зданий с шумом и лязгом распахнулась и на улицу выбежал здоровенный детина с кавалерийской саблей в руках. В другой руке он вертел шерстяное одеяло, которым отгонял от себя назойливых, агрессивных насекомых. Увидев меня, верзила замахнулся оружием, и как раз в этот момент крупная оса или шершень, которых нам тоже удалось собрать, ужалила нападавшего прямо в щеку. Бедняга попытался прихлопнуть тварь, завизжал и повалился на землю, весь скрючился.