И первым признаком того, что я на верном пути оказался голос.

— … ух, дрянь заблокировала меня. Да и сам хорош, связался с болваном… сидел бы да сидел в своей Обители… а не куковал с этим бездарем неизвестно где…

— Луолан?!

Мой возглас прервал разглагольствования духа. После оклика наступила тишина. Уже начало казаться, что послышалось. Затем вновь прозвучал голос духа, тихий и неуверенный:

— Акарат? Правда ты?

— Да.

— Хвала Небесам! — радостно прокричал Луолан. — Не обращай внимания на все те гадости, что сказал о тебе. На самом деле я так не думаю. Просто, знаешь ли, засиделся в тиши и одиночестве…

— Ага, не сомневаюсь.

— Да, тебе показалось. Знаешь, как я скучал? Хорошо хоть с Зормой можно было пообщаться. Но она сам знаешь какой собеседник. Только и знала, что причитала, чтобы мы вытащили её из этой клетки. Будто мне самому было легко. Только о себе и думает, зверюга.

Я улыбнулся про себя. Поганец-дух себе не изменяет. Но хотя бы ясно, что Зорма жива, и мы обязательно освободим её и Кейхас. Восстановим справедливость.

Какая-то сила ударила в меня, сотрясая всё тело и выбивая дыхание из лёгких. Я сидел застыв на месте, глаза широко распахнулись, навстречу внешней энергии откликнулось средоточие. Словно всё тело засияло серебряным светом и потоки эссенции заструились по меридианам. Но было и нечто другое, средоточие и каналы окутывали тонкие тёмно-алые паутинки. Они же оплетали мышцы и кости. Может, это результат от съеденного звериного мяса? Обычно похожий цвет, но больше в золото и рыжинку, присущ тем, кто движется Огнём, но у меня нет с ним сродства. Этот цвет больше похож на цвет крови. Нужно будет спросить отшельника. Надеюсь, он соблаговолит ответить.

Вслед за телом взметнулась боевая аура, и радиус её стал значительно шире, чем прежде. Впервые за долгое время воспользовался формой Второго Писания, поглощая потоки энергии, которых в этом месте было много. Причём всех аспектов.

Энергия повиновалась малейшему желанию, вливаясь в тело, петляя по каналам, очищаясь и наполняя средоточие. Только когда эссенция попала в него, заметил ещё одну перемену. Средоточие вновь стало глубже, не изменив внешних размеров, оно буквально трещало по швам от переполнявшего экстракта. Но пока не время расширения и получения новых ступеней.

Открыв глаза, посмотрел вниз на талию, где увидел удерживающий лохмотья кроваво-красный пояс с тремя оранжевыми полосками. Он мягко мерцал в сгустившихся сумерках.

Пройдя нелёгкий путь, я смог преодолеть собственные страхи и слабости, и теперь никто и ничто не сдержит моё Возвышение. Воздав благодарственную молитву Небесам и Стихии, я почувствовал лёгкое прикосновение к своей душе и понял, что это аватара одарила вниманием, и вместе с этим родились слова клятвы, сами вырвавшиеся из глотки: