— С нами всё в порядке, — сказала Илина. — Я почти закончила.

— У Кимир неприятная рана, — женщина осталась на пороге.

— Я видела. Васко, лежи, не вставай. Чуть позже я приготовлю мазь, чтобы рана не воспалилась. Ничего плохого с твоими не станет, — тише добавила она. — Старейшины разберутся. Отдыхай.

Деревня немного ожила, все обитатели вышли на улицу, пытаясь понять, что произошло и почему было так страшно. Мужчина и две женщины решали куда убрать тела убитой пары с дороги. Нужно было успеть до вечера подготовить костёр и сжечь их. Илина думала, что лучше позволить Васко самим этим заниматься. Тем более, им всё равно нужно прощаться с убитыми. Собственно, эту мысль она высказала старшей, и та согласилась, распорядившись отвезти тела к краю поляны, где валили деревья.

Парочка тас’хи сидела на крылечке дома с невинным видом, глядя на суету вокруг. От них больше не исходила угроза, даже наоборот, они казались слишком спокойными. И похоже, что третьей в их компании никогда не было.

Раненную в спину охотницу отнесли в дом и на то, чтобы обработать и наложить швы на глубокую рану, потребовался почти час. Копьё сломало ребро женщине, и следующий месяц она вряд ли сможет заниматься даже домашними делами, не говоря уже о том, чтобы пойти на охоту или натянуть лук. Что касается смерти, которую Илина почувствовала на дороге, то она настигла молодого мужчину, охранявшего тропинку у старого дуба. Его родители, вместе с парой, сейчас были на охоте и должны вернуться только к полудню завтрашнего дня.

— Тяжёлая утрата, — сказала Илина, глядя, как тело везут на тележке к дому его родителей. Перевела взгляд на тас’хи. — Ну а вы что сидите? Зачем в эти леса пришли?

— Письма привезли, — сказала Фир, чьё имя звучало как «Боль». Голос у неё был добрым, что немного сбивало с мысли. — Берси беспокоился за Маленькую и детей. Попросил нас доставить письма. Сказал, это поможет развеяться после подвала. А ты говорила, что зря мы его оставили, — она посмотрела на подругу. — Великая мать предвидела беду и говорила его устами.

— Была не права, — согласилась Пин, чьё имя звучало как «Страх». Не хватало одной буквы, чтобы страх окружающих превратился в её личный.

— Вы шли следом за отрядом васко?

— Степные охотники, — язвительно произнесла Пин, — не видят ничего дальше собственного носа. Мы могли стащить с их плеч сумки, и они бы этого не заметили. Мы не видели, как погиб мужчина. Вышли на дорогу из-за большого озера.

— Там ещё осталась старая дорога? — удивилась Илина.

— Лошадей пришлось отпустить, — в голосе Фир послышалась печаль.