— Я… ну… словом, буду занят.

«Не стыдно?» — продолжал издеваться внутренний голос. Кантор опять ничего не ответил, в надежде что этот подлец все-таки отстанет, поняв, что с ним не хотят общаться.

— А что ты читаешь? — поинтересовался он, видя, что Ольга нерешительно посматривает на отложенную книгу, как будто пытаясь определить, нельзя ли как-то совместить разговор с чтением. Девушка охотно показала обложку. «Похождения лорда Шелдона», старый авантюрный роман, над которым помирает со смеху пятое поколение читателей. Сам Кантор его прочел еще в «пионерском возрасте», как и большинство мальчишек. Причем прятать книгу от родителей, как многим его сверстникам, не пришлось — папа с мамой единодушно одобрили столь неподобающие литературные пристрастия потомка. Девушки добирались до шедевра веселого лондрийца гораздо позже, таясь еще сильнее, чем мальчишки. Повествование было настолько фривольное, что читать эту книгу порядочным девицам не рекомендовалось. Да и немногие из замужних дам рискнули бы признаться, что читали «Похождения» и что им понравилось. Только не Ольга. Кантор готов был поспорить на любое количество щелбанов, что его возлюбленная без малейшего стеснения зачитывает особо приглянувшиеся места всем окружающим, включая короля.

— А где взяла? — продолжил он, чтобы не прерывать разговор и не слышать внутреннего голоса. — Лаврис забыл?

— Кира подарила, — охотно пояснила девушка, даже не замечая, как удивила собеседника этим заявлением. — Она разбирала какие-то свои старые вещи и нашла этот роман. Ей эта книжка не нужна, у короля своя такая же есть, только не настолько потрепанная. А эту весь полк перечитал и замусолили до дыр. Какая-то зараза даже картинки повырывала. Надо будет у короля попросить его экземпляр да посмотреть, что на тех картинках было.

Никаких сомнений, пойдет и спросит. Так вам и надо, ваше величество.

Кантор на всякий случай уточнил, не просила ли Кира сохранить свой подарок в тайне, и получил в ответ полный недоумения взгляд: «А почему? А зачем? Что-то не так?»

Когда боги раздавали людям лицемерие, эта девушка явно стояла в очереди за чем-то другим.

«А ты хочешь ее бросить!» — чуть не плача воскликнул внутренний голос с таким упреком, будто Кантор намеревался бросить ее с десятком детей и без средств к существованию.

— Да нет, я так спросил. Просто многие знакомые дамы стесняются… — вслух сказал мистралиец, заглушая протестующие вопли внутреннего голоса. — Я как-то выпустил из виду, что Кира служила в армии.

— Тю! — пожала плечами Ольга. — Можно подумать, тут порнуха какая! Все застенчиво и пристойно, даже ни одного матюка.