— А вы, значит, все сомневаетесь! — вознегодовала Ольга. — И тоже все на меня обиделись! А я-то думаю — чего это ко мне не приходят делегации похлопотать за товарища!

— Вообще-то они не приходят потому, что товарищ не велел никому лезть в его личную жизнь и посулил обидеться, если что. Да и в самом деле, он не маленький, надо будет — сам придет. Зато ты теперь понимаешь, как он себя чувствовал, когда он тебе говорил правду, а ты ему не верила?

— Я это и без таких наглядных пособий понимала. А вы все… Как вы могли подумать?

— А почему нет, мы же видели, как этот паразит тобой вертит. Кто знал, может, он тебя и на это раскрутил? Ты же ему доверяла, как себе.

— Но не настолько же, чтобы выкладывать ему то, о чем обещала молчать!

— А кто тебя знает… Только вот что я тебе скажу: это фигня. Даже если бы ты и сказала, никто бы на тебя не обиделся, все же знали, что ты под воздействием магии, а заколдованные даже перед судом не отвечают, как невменяемые. Нас всех другое беспокоит. Мы ведь, так же как и ты, очень не любим, когда наши друзья вот так друг с другом обходятся. Чего вам еще надо, я не понимаю. Так прекрасно жили, а потом вдруг понесло — он сбежал, ты на него разобиделась, потом еще этого Артуро черти приперли… Теперь вроде никто вам не мешает договориться, так вы повернулись друг к дружке задницами и гордо обижаетесь. Не доходят до меня подобные тонкости. Вы что, решили ждать до упора, кто первый прощения попросит?

— А чего ты до меня доколупался? — огрызнулась Ольга. — Пойди у товарища Кантора все это спроси.

— Да я спрашивал, он меня по-простому послал.

— Вот и не лезь не в свое дело, чтобы не посылали. Щас, он от меня сбежал, а я буду у него прощения просить.

Жак уселся напротив и, подперев кулаком щеку, задумчиво уставился на Ольгу.

— Ну что ты высматриваешь? — занервничала та.

— Да так, думаю… Какой все-таки мудрый мужик наш король. Он мне вчера сказал, что обоих этих мистралийцев хорошо было бы выдрать как следует. За то, что из хорошей девушки сделали противную злюку.

— Король так не выражается! — уличила вредного шута Ольга.

— Ну он и выразился иначе. Это мой вольный смягченный перевод.

— А вы все мужики гады, и я с вами не играю!

— Да? Тогда отдавай обратно чай!

Ольга злорадно накрыла чашку ладонью и показала дорогому другу два пальца.

— Ужасная, злая женщина! — трагически закатил глаза неисправимый Жак. — Я на тебя Шарика натравлю!

Пес, услышав свое имя, басовито гавкнул и энергично задвигал хвостом.

— Этот собакин вообще умеет что-то, кроме как жрать? — с сомнением поинтересовалась Ольга, уделив Шарику мимолетный взгляд.