— Господа, неужели никто, кроме меня, не понимает, что вмешательство Элмара в операции Шеллара равносильно допущению пьяного тролля в алхимическую лабораторию? Если бы я его не остановил, он бы погиб сам и провалил Шеллара.

— Ах, так вы его все же остановили? И как же?

— Пока — три недели за драку в общественном месте плюс отработка материального ущерба, а там видно будет. Может, все-таки удастся ему объяснить, что Шеллара уже не надо спасать, да наш герой сам вернется.

— Извините, ваше величество, что-то вы тут темните, — заметил Максимильяно, пощипывая косу. — Если вы… ну хорошо, ваши замечательные агенты успешно подставили беглеца и засадили его в галлантскую каталажку, что вам мешало уплатить за него штраф и возмещение ущерба, да забрать оттуда? Ведь с сегодняшнего дня Галлант признал власть Повелителя, и теперь проворачивать там какие-либо операции станет куда сложнее.

— Извините меня взаимно, уважаемый мэтр, но отчитываться перед вами я не обязан.

— Ах вот как? А хотите, я сам это скажу? Здесь, при всех, чтобы никто не сомневался, что вы опять скрыли очередной свой недосмотр?

Элвис с достоинством выпрямился и твердо изрек:

— Не понимаю, о чем речь.

— Тогда, может быть, вы мне скажете, где сейчас несравненная Азиль?

— Где-то с дамами. Неужели вы полагаете, я должен лично за ней следить и вам докладывать?

— Я полагаю, коронованной особе не должно врать. Когда она сбежала? Не можете вспомнить или даже не заметили? Могу помочь: в тот самый день, как с Элмаром приключилась первая же неприятность, вашими агентами организованная, Азиль тихо и незаметно исчезла из города, не захватив с собой даже обуви. Хватились вы ее не сразу и до сих пор не нашли. Потому и не торопились перевозить Элмара сюда, так как понимаете: едва он увидит, что его бесценная нимфа пропала, — бросится на поиски, не спрашивая ничьего мнения, и тем, кто попытается его остановить, можно будет лишь посочувствовать. Ну, и что теперь? Неделя-другая — и по Галланту нельзя будет передвигаться открыто, а такую заметную персону, как Элмар, не больно-то утаишь.

Метресса Морриган оделила воспитанника долгим многозначительным взглядом и произнесла, обращаясь отнюдь не к нему:

— А вам не кажется, коллега… что так и должно быть?

— То есть? Что именно?

— Ну, вот это все… Что, если Элмар столь упорно стремится домой не просто так, из собственной блажи? Что, если его ведет предназначение?

— Вы думаете?

— Ну, как вариант?

— Боюсь, прорицания — не по моей части…

Пафнутий сообразил почти одновременно с Морриган. За ними, с отставанием в полсекунды, — мэтр Максимильяно. Еще через секунду — Элвис. За ним, уже проследив за взглядами остальных, — мэтр Алехандро и Агнесса.