Харган вдруг почувствовал, что еще одно слово — и рассудительный советник получит в рыло повторно.

— Заткнись, — коротко бросил он и, отвернувшись от потенциальной цели, шагнул к кровати, на которой испускал дух несчастный мастер Ступеней. Сказать что-либо бедняга уже не мог, и видно было, что жить ему осталось не больше нескольких минут, поэтому Харган не стал больше отвлекаться на вопросы «кто?», «как?» и «почему?», а быстро подхватил бесчувственное тело одной рукой подмышки и скомандовал:

— А ну помоги мне. Живо!

Шеллар послушно метнулся на зов и подхватил умирающего с другой стороны.

В таком виде они и материализовались спустя несколько секунд в бывшей лаборатории придворного мага, которую Харган с превеликим удовольствием приспособил для собственных нужд.

— Сюда клади, — торопливо указал демон и бросился к шкафчику с инструментами и зельями. — Зафиксируй, пока я подготовлюсь.

Советник молча и весьма проворно принялся за работу. Из него получился отличный ассистент, расторопный и сообразительный, которому не надо ничего повторять два раза. Более того, он молчал и не задавал вопросов, что потрясло Харгана чуть ли не больше, чем нежданная беда с мастером Ступеней. Ведь умеет же, мерзавец, и может, когда надо! Только это что-то сверхъестественное должно случиться, чтобы брат Шеллар заткнул бездонную цистерну своих вопросов!

Приступая к ритуалу, Харган немного нервничал. Хотя ему и доводилось поднимать вампиров самостоятельно, это впервые случилось в такой экстремальной обстановке, когда каждая секунда на счету и нужно торопиться, чтобы успеть правильно умертвить кандидата до того, как он преставится естественным путем. Все-таки самоотверженный мастер за свою короткую жизнь заслужил статус высшего вампира, и сделать его простым упырем было бы несправедливо.

Когда в церемониальную чашу потекли первые струйки крови, бедняга еще дышал, но к моменту смерти уже трудно было определить, что прикончило будущего вампира раньше — нож некроманта или яд мистралийского предателя. Мучимый неизвестностью, Харган все же довел дело до конца, поминутно заставляя себя сосредоточиться заново и отгоняя навязчивые вопросы: когда покойник поднимется, будут ли у него крылья? И сохранит ли он магические способности?

Вопросы оказался праздными. Покойник не поднялся вовсе.

Первая мысль, посетившая демона по осознании ужасающей безвыходности и полной, непоправимой катастрофы, была о самоубийстве. У него не промелькнуло даже тени сомнения, что виноват во всем он сам, что он где-то ошибся, что-то перепутал или просто отвлекся на посторонние размышления и утратил необходимую концентрацию, нарушив из-за этого надлежащее течение Сил во время ритуала, — словом, сам все испортил, и теперь даже нарезка хвоста колечками и ломтиками не искупит всех последствий его бездарной ошибки…