Он уже почти догнал девушку, когда из тени бесшумно шагнула черная бесформенная фигура и, проскользнув между ними, одним движением ухватила Ольгу за горло.

Инстинкт сработал скорее, чем Кантор успел сообразить, что происходит. Тело само рванулось вперед, правая рука вцепилась в запястье нападавшего, отводя занесенный нож, левая захватила подбородок и дернула назад, через заботливо подставленное колено.

Он оказался невообразимым слабаком, этот тощий человечишка в черном плаще, да и нож у него был, похоже, кухонный. Кантор без особых усилий выгнул руку противника в нужном направлении и одним толчком насадил болвана на его же собственное оружие. Затем развернул лицом к себе и, прежде чем убийца упал, успел еще от души врезать по бессмысленно улыбающейся роже.

Ольга стояла рядом, захлебываясь слезами, и даже не вмешалась в драку, что было совсем на нее непохоже. Неужели все-таки не она? Или он прошел вслед за ней туда, откуда не просыпаются?

Кантор переступил через тело и осторожно протянул руки. Ах ты… все-таки выпачкался в крови… Хоть Ольга и не боится крови, она страшно не любит ее отстирывать…

— Ольга… Это я…

Она быстро отняла руки от лица, коротко вскрикнула и бросилась в его объятия, даже не заметив кровавых пятен на рукаве и ладони. Кантор прижал ее к себе так крепко, словно боялся, что девушка вырвется и убежит, припал лицом к растрепанной челке, замер, задыхаясь, не веря нежданному счастью.

— Диего! Боже мой, ты нарочно мне приснился или случайно?

— Я искал тебя. Ольга, ты в самом деле жива? Тебя не разорвали тролли? Я чуть с ума не сошел…

«Чуть», конечно, было в данном случае художественным вымыслом, но зачем пугать девушку неприятными подробностями правды?

— Нет-нет, со мной все в порядке… почти… но тролли тут ни при чем, они и не собирались меня есть, я даже подружилась с одним… Бедный мой, ты и вправду думал?…

— Все, все, больше ни слова об этом… Ты жива, я тебя нашел, это главное…

Они стояли над остывающим телом, напрочь о нем забыв, и целовались, как в первый вечер, торопливо, суетно, гладили друг друга по волосам, подбирали губами слезинки, срывающимся шепотом говорили наперебой что-то бессмысленно-нежное…

Когда схлынула первая волна радости, Кантор обнял девушку за плечи и повел прочь с этой мрачной улицы и из этого кошмарного сна.

— Где ты сейчас? Почему тебе такие ужасы снятся?

— А, это… — Ольга поежилась. — Не знаю почему… Это то, что со мной на самом деле было, когда меня убили… Никогда не снилось, а теперь вдруг началось. Когда меня второй раз поймали, с тех пор и началось…