– Вот идиот! – обругал подручного Егор. – И на что тебе теперь пустая волына?!

– Ну бля, Леший, один хрен Сундука не берет!

– Помимо Сундука есть еще чувак с саблей, забыл? Короче, так. У нас есть только один способ избавиться от покойника. Расчленить его.

– Чем?!

– Топором, – шепотом сказал Леший. – За углом на первом этаже есть пожарный щит. Там и багор, и лопата, и топор есть. План такой: открываем дверь, сбиваем Сундука с ног, ты бежишь за топором, а если появится тип с саблей – я тебя прикрою. И вообще – он же не знает, что у тебя нет патронов.

– Вот же трындец, – сглотнул Веретено.

Выглянув в одну из дыр, пробитых пулями, Егор обнаружил, что Сундук лежит неподвижно, и под ним уже успела растечься небольшая лужица.

– Он вроде как таки откинулся, наконец, – заметил браток.

– За топором все равно дуй. Если ты не забыл, за дверью еще Носатый есть.

– Ты думаешь, и Носатый?..

– А отчего нет? Сундук-то поднялся. Это он, чувак с саблей, нутром чую. Он мертвеца поднял.

– Откуда ты знаешь? По ящику показывали кино, там мертвецы начали оживать в какой-то момент одновременно. Везде, по всему миру…

– Кино меньше смотри, – зло сплюнул Леший, – говорю же – это шаман наш виноват.

– Давай отдадим ему девчонку! Я не подписывался с колдунами воевать, Леший!! – истерически завопил Веретено.

– Не глупи. Он нас не выпустит живыми. Ты бы отпустил тех, кто на тебя наехал да еще и узнал твою тайну? Значит, так. На счет «три» делаем как задумали. Ты за топором, я прикрываю.

Он сгреб в охапку заложницу и подтащил к двери:

– Приготовились… раз… два… три!!

Веретено распахнул дверь, Леший стремительно сделал два шага и наступил ногой на грудь мертвеца, на случай, если тот решит встать. Девчонка попыталась упираться, не желая подходить к трупу, но Егор почти поднял ее в воздух. Касаясь земли носками сапожков, пленница задыхалась и никакого сопротивления оказать не могла.

Веретено бросился за угол. Послышалось бряцанье металла: он нашел пожарный щит и снял топор. А в следующий миг у двери гулко грохнул электрощиток и свет пропал.

Леший вздрогнул так, словно у его виска выстрелили из ружья. Темень непроглядная, только виден слабый светлый контур: входная дверь, набухшая и перекошенная, прилегает неплотно, и в щели проникает свет от догорающих машин. Где же, мать его, Веретено?!