К этому историческому моменту товар уже был вытащен из нашего инновационного сейфа, снова переложен в ящики и гордо возвышался в тени грот-мачты. На берегу, из зарослевого полумрака вывалились несколько человек в потёртой одежде, и замахали руками. «Жемчужина» мягко соприкоснулась с гнилой пристанью, и в воду с треском рухнули несколько причальных досок. Трап спустили с опаской, не исключая возможности провалиться в воду, едва ступив на пристань. Пока Джек управлял торжественным спуском марихуаны на берег, я пыталась разглядеть заказчиков, которые укрывались в лесной тени. Стоило сузить глаза в щёлочки, как удалось распознать подозрительно знакомые очертания широкополой шляпы, украшенной солнечными отсветами. Я чуть за борт не свалилась и истерично глотнула влажный бриз.

Джек бодро шагнул под сень деревьев и развёл руками:

— Доброго дня, господа! Соизвольте предъявить оплату за, — Джек неопределённо махнул рукой на матросов, стаскивающих ящики с судна, — высококлассный, отборнейший, свежайший, лучший на Карибах тов…

Джек так и застыл на полуслове, глядя на сидящего во главе повозки Барбоссу. В густой листве удивлённо засвистела птица. Между двумя пиратами будто воцарилось особое атмосферное поле, натянутое, как струна. И спустя несколько мгновений молчания эта струна лопнула.

— Ты?

— Ты!

— Нет, ты! Какого чёрта, Воробей?! — Барбосса подорвался с места и грузно соскочил с повозки.

— К тебе тот же вопрос! — Джек с угрозой шагнул навстречу.

— Кто тебе дал право разбрасываться вопросами, после того как отправил мой корабль под обстрел Стивенсу, а сам свалил на «Жемчужине»?

— О-о, видать, «Месть…» сильно побили, раз теперь ты не пиратствуешь, а сидишь в Новом Орлеане и наркоманствуешь!

— Наркоманствую? Ха-ха, не суди по себе! Я заказываю с Тортуги травку и продаю втридорога в Орлеане!

— Да брось оправдываться, в тебе всегда было что-то от наркомана…

— Настолько же, настолько в тебе — от адекватного человека. То есть, нисколько!

— Скорее настолько, насколько в твоём корабле от грязной, трухлявой, вонючей как твои сапоги, отвратительной посудины! То есть, много, очень много, Гектор!

— Ещё хоть одно слово про мой корабль…! — прорычал Гектор, хватаясь за саблю.

— Ещё хоть одно любое слово…!

И два пирата замерли, пронзая друг друга яростными взглядами и сжимая эфесы. Шорохи леса отсчитали несколько секунд, прежде чем они синхронно вернули сабли в ножны и резко переменили тон беседы.

— Говоришь, продаёшь втридорога? — Джек задумчиво поскрёб подбородок и обернулся к матросам, занятым спуском марихуаны на берег. — И кому же? Не говори, что всем подряд. Если бы тебя не финансировал конкретный человек, ты бы не смог сделать заказ на двести килограммов марихуаны — с твоим то состоянием в полгроша… Так кто же он, этот сказочно богатый весельчак?