Когда Венганза пересек порог его лаборатории, Заэль уже ждал его в холле своей вотчины. Он знал, что Зеро идет, ведь он расставил множество следящих устройств на пути к своему дому, чтобы те предупреждали его о возможных гостях. После тех случаев он стал еще большим параноиком и не собирался вновь позволять издеваться над собой. Теперь он сам встретит гостя и не позволит тому собой вертеть, а что ему ответить, он уже знает.
- Добрый день, Заэль-кун, - с насквозь фальшивой улыбкой произнес гость.
Глаз Октавы тут же задергался. Он ведь знал, что Зеро может говорить иначе. Знал, что он может быть убедительным и его ложь невозможно отличить от правды. Знал, насколько глава Эспады хороший актер и лицедей. Знал. Но он даже не пытался все это применять к Заэлю, и специально показывал все настолько фальшивым, насколько это возможно, тем самым показывая полное отсутствие уважения к своему собеседнику.
Это бесило, очень сильно бесило, но Заэль, принявший лошадиную дозу успокоительного, все же сумел выдержать, но отметил, что доза была маловата, раз он даже в таком состоянии умудряется тянуться к мечу, чтобы изрубить врага.
- А, Вен-сан, - улыбнулся ему ученый с той же фальшью. - Что привело вас в мою обитель в этот раз? Это связано с вашим расследованием?
Зеро ищет, он расследует то дело и точно уже вышел на Заэля и Нойтору, но по какой-то причине пока не атакует. Похоже, ему не хватает улик и доказательств, вот Айзен-сама и не дает ему права действовать.
-
- Нет-нет-нет, я здесь по иному делу, - ответил Зеро. - Мое расследование пока ведется. Но если у тебя есть какие-то сведения...
- Боюсь, что нет, - развел он руками.
В это время молчаливая Рока стояла в стороне, но Заэль заметил, как та дернулась, когда речь зашла об этой мерзкой Нэллиел.
-
- Я тут по другому вопросу, - начал гость. - Мне нужна твоя помощь, Заэль-кун.
Эти слова несколько удивили ученого. Он-то думал, что Зеро скорее убьет себя, чем о чем-то попросит его, а тут так открыто заявляет подобное.
- Думаю, ты в курсе о моем пополнении фракционов.
Зубы Заэля заскрежетали так сильно, что, казалось, еще чуть громче - и стекла в лаборатории потрескаются.