Впервые в ее глазах вспыхнула надежда. Я заметила, что ее тело объяло дрожью.

— А он благословит нас?

— Я спрошу.

Мои слова, казалось, не удовлетворили ее, тем не менее Виан кивнула и улыбнулась. Мне осталось лишь гадать, какой ответ она ожидала услышать.

Глава 37

Виан и ее муж, Катис, уже ночью накормили нас и дали обсохнуть у камина. Трапеза прошла в тишине, потому что оба фермера слишком боялись Арона, чтобы заводить разговор, а я была слишком занята набиванием рта. Они, казалось, не были удивлены моим аппетитом, но я была единственной, кто съел четыре миски тушеного мяса. Во время поглощения четвертой тарелки я осознала, что, возможно, сейчас проедала их месячный запас, поэтому подавила свой аппетит. Я доела свою порцию и одарила пару ослепительной улыбкой.

— Мы заплатим вам за гостеприимство.

— Не заплатим. Для них большая честь служить мне, — высокомерно заявил Арон.

Я пнула его под столом, продолжая улыбаться.

— Да, но у них есть дети, которых нужно кормить. Достаточно того, что они предложили, — тем не менее я не достала кошелек с монетами. Я вспомнила жадные глаза в таверне, из-за чего в мою голову вдруг пришла мысль, что толпа погналась за нами, потому что мы швырялись большими деньгами, а не из-за божественного происхождения Арона. Какой же я была наивной. — Очень мило с вашей стороны так хорошо принять нас, — пролепетала я.

— Без проблем, — Виан встала и начала убирать со стола. — Я подготовила вам постель. Сегодня мы переночуем в конюшне, чтобы предоставить вам уединение, Повелитель бурь.

— Оу, но в этом нет необходимости, — пробормотала я. На этот раз Арон пнул меня под столом. Я посмотрела на Виан с Катисом и поняла, что, несмотря на грязь и сырость, — а также печальное, жалкое состояние конюшни — в конюшне они чувствовали себя в большей безопасности. — Но спасибо, — исправилась я. — Господин и я очень благодарны вам.

Арон похлопал меня по бедру, будто был доволен моим жизнерадостным ответом.

Я лишь снова пнула его под столом, потому что Бог уж слишком развеселился и стал фыркать от удовольствия. Иногда мне казалось, что ему нравилось, когда я неповиновалась.