Может, сейчас именно меня выворачивало на изнанку от экстаза, но я была уверена, что Арон тоже получал наслаждение. Он массировал мою точку G, продолжая ласкать ртом клитор. Я пробормотала его имя и вцепилась в длинные волосы Арона, когда он заставил меня кончить так сильно, что казалось, будто гром, грохочущий снаружи, находился в моих венах. Арон продолжал лизать и сосать клитор, работая пальцем внутри меня. Мои бедра напряглись от силы нового оргазма. Арон был полон решимости выжать из меня все удовольствие до последней капли. В какой-то момент мне показалось, что он был намерен продолжать вечно. Ощущения вышли за грань комфорта, но Арон не отстранился, сколько бы раз я ни дергала его за волосы и не произносила его имя.

Бог, наконец, услышал мои мольбы прекратить это, так как я больше не могла кончать, и поднял голову, одарив меня самой высокомерной улыбкой в стиле Арона.

— Мне понравилось.

Ох, Боже. При виде этой улыбки я была готова растаять и превратиться в лужицу.

— Ага, — выдохнула я. — Это было очень хорошо.

Он выгнул бровь, которую пересекал шрам.

— Просто очень хорошо?

Арон снова начал опускать голову, и я завизжала, хватая его за волосы, прежде чем он достиг своей цели.

— П-подожди! Подожди. Мне нужно отдышаться.

Мне нравился рокот его смеха. Арон поцеловал внутреннюю сторону моего бедра, свел мои ноги вместе и встал. Затем он взял меня за руку и поднял, притянув к себе и поцеловав так крепко, что я потрясенно застыла. Его губы имели вкус моего оргазма. Я находила странно эротичным ощущать себя на его языке. Я прижалась к нему, пока его рот лениво исследовал мой, и потерялась в игре наших губ.

Арон гладил мою голову, скользя пальцами между локонов, и покусывал мои губы.

— Может, заберемся в постель?

Постель? Я растерянно кивнула. Я устала, но больше всего мне хотелось, чтобы Арон обнял меня. Сейчас постель выглядела очень заманчиво.

Он подхватил меня на руки и понес к кровати, как невесту в первую брачную ночь. В некотором смысле так оно и было. Мне казалось, что мы с Ароном начали новую совместную жизнь. Теперь вместо якоря и аспекта были только мужчина и женщина, желающие быть вместе.

Я не собиралась думать о будущем. Не сейчас. Не до того, как мы покинем башню. Это могло подождать. Все могло подождать.

Взгляд Арона был прикован ко мне, когда он осторожно снял пряжки с моего широкого пояса, а затем медленно стянул длинное платье. Теперь я полностью обнаженная лежала на кровати. Арон выпрямился и стал раздеваться. Я вновь обратила внимание, насколько мощным было его тело. На нем не было ни дюйма жира, только мускулы и косые мышцы. Бог уже не был таким бледным, каким при первой нашей встрече, словно обрел цвет, — и жизнь — когда оказался в этом мире. Шрамы покрывали практически каждый сантиметр его кожи. Я забыла о шрамах, пока Арон не разделся и снова не продемонстрировал их. Давно зажившие раны были красными и белыми, некоторые маленькие и неровные, другие большие, длинные и смертельно опасные. Шрам, которые пересекал его зеленый глаз, был больше всего знаком мне. Я с беспокойством окинула взглядом Арона. Так много шрамов. Так много жестоких сражений. Видеть его в таком состоянии немного шокировало, ведь каждый след от клинка был напоминанием, что мы могли проиграть.