— Хорошо, — поморщившись, согласился молодой человек.

Они молча поднялись во дворец, где Вилит с раздражением поставил тут же погасший светильник на первую попавшуюся полку, а лекарь обратился к Самису:

— Как идти в комнату помнишь?

— Да, господин, — поклонился паренёк.

— Не заблудишься? — строго свёл брови к переносице хозяин.

— Нет, господин, — покачал головой раб.

— Тогда оправляйся, — кивнул врачеватель и распорядился. — А факел дай мне. Во дворце и без того много светильников.

— Слушаюсь, господин, — вновь поклонился мальчик и поспешил к лестнице на второй этаж.

Отворив перед принцем массивную входную дверь, придворный вздрогнул, увидев, как стоявший на посту легионер решительно заступает дорогу сыну императора. Царедворец знал, что с наступлением темноты охрана порой проявляет чрезмерную бдительность. Однако в данный момент казалось, будто часовой сознательно не выпускает Вилита из дворца, что выглядело неслыханной дерзостью. Но принц сохранил полную невозмутимость и лишь снисходительно улыбнулся.

— Успокойтесь, храбрые воины. Мы просто пройдёмся по саду. Это полезно для здоровья. Не так ли, господин Акций?

— Да, да, ваше высочество, — поспешно подтвердил тот. — Именно так.

Легионеры переглянулись. Тот, что выглядел старше остальных, проговорил:

— Ваше высочество, вы понимаете, что исполнение приказов государя — священный долго каждого гражданина Империи?

— Я никогда не забывал об этом! — в голосе Вилита лязгнул металл, а глаза зло сверкнули.

— Рад это слышать, ваше высочество, — склонив голову в блестящем шлеме, воин отступил в сторону.

Гордо вскинув голову, младший сын Константа Великого подчёркнуто неторопливо пересёк вымощенную каменными плитами площадку и стал спускаться по мраморным ступеням, уходившим к подножию насыпи, на которой возвышалось здание дворца.

Всё это время озадаченный и слегка испуганный Акций молча шёл за ним, держа факел в полусогнутой руке.

Только оставив далеко позади легионеров, стоявших у подножия лестницы, где в бронзовых чашах на треножниках ярко пылали политые земляным маслом древесные угли, лекарь решился задать мучивший его вопрос:

— Что это значит, ваше высочество? Как они смеют так себя вести?

— Дело в том, господин Акций, — обернувшись, ответил молодой человек. — Что отец запретил мне покидать Цветочный дворец.